Изменить этот мир

Так я рассуждал с самим собой, полемизировал с воображаемым автором, приводил свои доводы и слушал его аргументы. Находясь в своем воображении, я не забывал краем глаза посматривать по сторонам. Поэтому, когда я прошел Веранду танцев и стал подходить к Собачьему пруду, уже решил поворачивать обратно, но меня привлекли непонятные звуки, доносящиеся с противоположного берега пруда. Подойдя поближе, я увидел двух парней, которые и производили непонятный шум. Лишь услышав их связную речь, я сумел понять, что происходит. Один из них бродил в пруду с закатанными выше колен штанами, а другой стоял с пустой бутылкой из-под водки наготове. Как только он видел что-нибудь движущееся, то сразу бил бутылкой. Я увидел брошенных на берег лягушек и одну рыбку. Все они уже были мертвы, «добрый малый» сумел нанести несколько удачных ударов, которые стоили жизни бедным созданиям.

Выглядели парни совершенно обычно – у одного длинные волосы, собранные в хвост, сочетаясь с малым ростом, делали его немного смешным, а второй наоборот был коротко пострижен, хотя длинным я бы его не назвал, разве что просто немного худощавым. Так я их и обозвал – одного волосатым, или лохматым, а другого лысым.

Первое время я не хотел их трогать, потому что надеялся что все это имеет определенный смысл. Может быть, им лягушки нужны для опытов или скормить кому-нибудь, а вполне возможно, что лягушки попались случайно, по своей глупости, а парни хотят поймать пару рыбок для кота или кошки. Все в жизни бывает, и со стороны кажущееся жестоким дело потом оказывается нужным и полезным. Многие ведь ходят на рыбалку и убивают рыбу, чаще всего сочетая удовольствие с пользой, поедая потом свои уловы или скармливая их кошкам. Поэтому сейчас я старался не торопиться с выводами.

Бойня продолжалась еще минут пятнадцать, и прекратили ее, скорее всего, надвигающиеся сумерки. Парни, перебрасывались тупыми замечаниями типа: «Ты видел, как я долбанул?», «А как я ногой выбросил ее почти на берег!», «А большой удар пришелся прямо в череп», «Не забудь, что я пригнал к тебе всю стаю», и все в таком же духе. Предложения перемежались матерными словечками и «веселым, здоровым» смехом. На свой улов они посмотрели лишь мельком, пнули пару трупиков и пошли восвояси, огибая пруд, вероятно, направляясь к дорожкам на выход.

Я подошел поближе и посмотрел на улов. Жалкое зрелище. Расплющенные, раздавленные трупики валялись тут и там. Парни даже не пытались складывать их в кучу, просто выбрасывали на берег, иногда потом добивали тех, кто еще мог дергаться. Такая бессмысленная жестокость поражала.

Я не любил детей, отрывающих крылья бабочкам, привязывающих к хвостам кошек и собак консервные банки или просто мучавших животных. Из них и вырастали вот такие дебилы, место которых на помойке в качестве человеческого мусора. Они недостойны даже места на кладбище, хотя этого я не сумею их лишить.

Злые мысли в сочетании с прочитанной книгой погрузили меня в холодное бешенство, которое я мог сдерживать, но только лишь потому, что знал: возмездие уже ожидает своих жертв.

План созрел почти мгновенно. Недаром говорят, что гениальные мысли появляются неожиданно, а не когда сидишь и долго думаешь. Долго думая, можно осмыслить что-нибудь гениальное, а не придумывать что-то новое.

В кармане у меня было несколько купюр разного достоинства – несколько десяток, сотен, пятисотка, и даже одна тысячная. Я решил сыграть на человеческой жадности и бросил на землю чуть подальше места стоянки лягушкоубийц несколько десяток и сотен.

– Эй, ребята, это не ваши деньги разлетелись?! – крикнул я им.

И, хотя вечерние тени уже начали превращаться в ночную темень, еще можно было разглядеть, что на траве что-то лежит.

– Наверное, – отозвался один из них, начиная проверять свои карманы.

Они повернули обратно. Моя задача была заманить их подальше от пруда, за деревья, потому что проконтролировать весь берег я не мог, а все, что здесь будет происходить, будет прекрасно видно издалека. Поэтому я демонстративно начал собирать деньги.

– По-моему, ветер загнал несколько купюр за деревья. – Говоря это, я зашел за ближайшие деревья и положил пятисотку на видное место.

Собирая деньги, я преследовал главную цель – не оставлять улик. Ведь деньги могут проверить на наличие отпечатков пальцев, а кто знает, когда это может сыграть против меня?

Сквозь ветки я видел, как они приближались. Я не хотел сегодня мудрствовать, мне надо просто убрать их от возможных посторонних глаз.

– Идите сюда, – сказал я, доставая нож из-под штанины.

У меня появилось ощущение, что нож соскучился по работе. Я чувствовал, как его лезвие слегка подрагивало в моей руке, он жаждал крови. Конечно, эти чувства можно списать на мое больное воображение, но в данный момент я ощущал все очень остро. Все чувства обострились, и, может быть, это моя жажда крови передалась ножу.