Измена. Верни мне мою жизнь (СИ)

Я не знаю, что ему сказать, просто ещё ближе придвигаюсь, чтобы наконец Макар вошёл. И он входит по сантиметру, медленно, раскрывая меня для себя. Он обнимает меня за талию и снова ловит губы. Целует так, что я забываю, что мы в его кабинете, на столе, и на мне всё ещё есть одежда, но как-то так вышло, что я всё равно голая.

Один толчок, и Макар выдыхает сквозь зубы, а я чувствую блаженную наполненность внутри. Он так глубоко, так сильно, так близко, что мне кажется, если я сейчас притяну к себе Макара ещё сильнее, то обязательно дойду до финала, но он отдаляется, чтобы почти выйти и вернуться. И снова волосок до, который я не успеваю схватить. Макар раскачивает меня, моё ускользающее возбуждение, а потом ловит грудь в ладонь и сжимает сосок указательным и большим пальцем. И я не выдерживаю:

— Сделай! Сделай ещё раз так! — голос хриплый, надсаженный. И Макар сильнее прижимается, полностью входя в меня и не переставая ласкать грудь. И мои стоны становятся каким-то особенно громкими. В них теряется звук резких толчков, рваное дыхание. Я могу лишь выдыхать огонь и ловить, ловить моё возбуждение.

— Как ты это делаешь сама? — снова спрашивает Макар, кладя большой палец мне на клитор. И я, обезумев от чувств, которые накрывают меня снежной лавиной, бессвязно шепчу:

— Чувствительность… мне скользко там…

Не знаю, что Макар понял из моих слов, но он отстраняется, а потом с сожалением совсем выходит из меня. Сразу вся противоестественность картины навалилась на меня. Я только что занималась сексом с мужем, который мне изменил.

— Иди сюда, — прошептал Макар, садясь в кресло. Я понимала, что не стоило вообще это всё начинать, но почему-то сползла со стола и сделала шаг. Ещё один.

В голове шумело и пульсировало. Горячее тело Макара разжигало во мне огонь, и я послушно села к нему на колени. Он приподнял мои бёдра, и опустилась я уже на член. Охнула от глубокого проникновения. Я не любила эту позу, потому что вообще не понимала, как хотя бы приблизить себя в ней к финалу, но Макар, видимо, сейчас считал иначе. Он качнул меня на себя, вынуждая начать двигаться, и я, уперевшись коленями в кресло, приподнялась. И опустилась. Макар обнял меня и погладил по спине, спустился к ягодицам, слегка разведя их. Я дёрнулась, потому что это было непривычно и странно.

— Ты приподнимаешься… — его руки прижали мои бёдра, не давая пошевелиться. — Не надо. Скользи вперёд-назад.

И подтолкнул меня к себе. А потом наоборот.

В этой позе я была слишком открытой. И клитор тёрся о лобок. Я закусила губу, потому что это было приятно. А стало ещё приятнее, когда Макар поймал губами мой сосок и втянул в рот. Прокатил между зубами слегка прикусывая. Ладони по-прежнему лежали у меня на пояснице, не позволяя приподняться. А Макар как будто специально подавался навстречу, и тогда касание становилось очень плотным.

Огонь внутри из маленького тлеющего костреца превращался в пожар. Он бежал по моим венам, растекался как горячая лава. И я ловила приоткрытым ртом воздух. А Макар его отнимал, запечатывая поцелуями, слишком огненными, чтобы оставаться обычными.

Давление его рук на пояснице становилось сильнее, я хотела отстраниться, чтобы отдохнуть, но меня упорно прижимали и подталкивали. Это длилось, это тянулось, и это нравилось.

Я цеплялась за плечи мужа, впивалась ногтями. Стоны летели слишком часто, и в какой-то момент я просто поняла, что уже не скольжу по Макару, а член просто снуёт во мне настолько часто, что от этого трения, от непрекращающегося, нарастающего давления внизу, внутри, словно прорывался водопад. Я замерла, хватая ртом воздух. Я упёрлась ладонями в грудь Макара, не понимая, где я, а где вечно сбегающий оргазм, потому что сейчас внутри всё пылало жаром, пульсировало так сильно, сжимая член, что я готова была расплакаться, но вместо этого, задыхаясь воздухом, я стонала протяжно. Эпицентр наслаждения сменился в тот момент, когда Макар резко опустил меня на себя, и я поняла, что огонь, пульсация, всё это собралось в одной точке, которая сейчас разливалась океаном, и я, прижавшись к мужу, стонала в голос. Короткие, резкие удары, слишком острые для моего воспалённого гаммой чувств организма, и я поняла, что почти теряю сознание, что мир разлетается осколками радуги, что вокруг меня всё плывёт, а между ног настоящий потоп, который смешал в себе мой неуловимый оргазм и наслаждение мужа. Я рвано дышала, царапала грудь Макара, не в силах поверить, что так бывает, что невозможно обильное сочное наслаждение копилось все эти годы, чтобы выплеснуться наружу в такой момент, когда всё разрушилось.

— Я хочу ещё слушать, как ты кричишь, — прошёлся по нервам голос Макара. Он прижимал меня, целовал, и я впервые не хотела сходить в ванную, потому что мне не надо было смывать с себя позор.

Я расплакалась.

Не вставая с мужа, не размыкая тел, не прекращая этой дикой гонки. Я вцепилась зубами в плечо Макара и дышала, дышала, дышала. А Макар, воспользовавшись моим замешательством, шептал:

— Как же люблю… казалось, сильнее уже невозможно… Но возможно…