Измена. От меня не уйдешь, девочка! (СИ)

— Нет… нет, уходите! — вцепляюсь пальцами в унитаз. — Почему вы вообще входите без разрешения?!

— Мы снова на «вы»? Прогресс. Значит начало отпускать. Вообще-то я стучал, но ты не отвечала. Решил проверить все ли в порядке…

— В порядке! В порядке! — воплю я в надежде, что он просто поскорее уберется.

— Да, я вижу, — а он будто назло прикрывает дверь совсем не с той стороны. И идет ко мне: — И чего ты тут спряталась? Плохо?

Опускается передо мной на корточки. Касается своей огромной прохладной ладонью моей щеки.

Я прикрываю от удовольствия глаза. И тону в ощущениях. Все тело горит. Будто пульсирует. Особенно стратегически важные части. Между ног непривычно тепло и влажно.

Стоит открыть глаза, как картинка будто распадается на слайды. Сама не понимаю зачем, но я ползу в объятия Руслана как кошка. В его руках мне намного лучше.

Его рубашка все еще расстегнута. И я могу касаться его кожи своими пальцами. Пальцы тоже пульсируют. И язык. Провожу им по выступающей ключице. Скольжу к шее. По кадыку. Щетина колется. Так приятно.

— Я так устал, Ален, — тихо говорит он.

Чувствую его руку на своей обнаженной талии. Боже, как хорошо, когда он прикасается ко мне. Этот зуд во всем теле в предвкушении затихает.

Руслан поддается моему натиску, опускается на холодную плитку, и ложится спиной на стеклянную стенку душа.

Седлаю его. Стягиваю рубашку с его широченных плеч.

— Так устал с тобой бороться, — продолжает он.

Ловит мои руки, заводит мне за спину.

— Слышишь?! — шипит строго. — Ты измотала меня! Я почти не спал этой ночью. Еще похмелье. За тобой бегать приходится. Или отбиваться от тебя, когда ты рядом…

— Так не отбивайтесь, — шепчу я, пожимая плечами и наконец дотягиваясь губами до его шеи.

Его руки слабеют, позволяя мне продолжать:

— Ты отвратительна, — шепчет он в мои волосы, обжигая своим горячим дыханием мое ухо.

Огромные ладони сминают джинсовую ткань на моих бедрах.

— Я знаю, — сегодня я сама себе говорила то же самое.

— Мелкая шлюшка, которая просто не может держать свои желания при себе, — он зарывается пальцами в мои волосы, огромные ладони вдавливают мою задницу в мужские бедра.

— Не вам учить меня морали, — сдавленно стону, когда он дергает меня за волосы, и проходится кончиком носа по моей шее.

— Почему же не мне. Я ведь твой муж законный.

— Раз так, — плавно двигаю задницей по его бедрам назад и вперед, — почему бы вам не взять свою жену?

— Блядь, — выдыхает он как-то отчаянно. — Нужно было позволить им трахнуть тебя. Иначе ты как течная сука не успокоишься.

— Вы ведь сказали никому не позволите прикасаться к вашей жене?

— И не позволю, — отвечает он, утыкаясь лбом в мой лоб. — Но как же ты меня заебала.

— И что будем с этим делать?

Он шлепает меня по заднице, вынуждая прекратить свои ритмичные движения. Всхлипываю от боли.

— Хватит, — просит он, стискивает пальцами саднящую под джинсами плоть. — Я тебя очень прошу, остановись. Для нашего общего блага.

— Не могу, — едва не плачу. — У меня там все горит.

— Глупая девочка, — он снимает меня с себя и поднимается с пола. — Я настрою тебе теплую воду. Залезай в душ и помоги себе сама.

— В смысле? — хлопаю на него глазами.

Он устало трет лоб:

— В смысле мастурбации, Ален, — выпаливает. — Я уже сказал, что не стану тебя трахать. Но очевидно твоя зависимость и последствия могут изрядно испортить жизнь не только нам обоим, но и сильно укоротить всем, кто решит помочь тебе разобраться с этим вопросом. Пока мы женаты тебе придется привыкнуть справляться самой.

— Это как?

Оценивает меня долгим взглядом. Хмурится. Но затем все же выдавливает:

— Ты же… не можешь не знать?

Глава 17. ОН

Она смотрит на меня своими наивными глазами. Пожимает острыми плечиками. А мой взгляд предательски сползает к ее груди.

Блядь, я же прекрасно понимаю, что она разводит меня как лоха. Только что в кровати она трогала себя, и мне не нужно было ничего ей объяснять. Но как же она умело играет. Ох, какая умница…

— Иди ко мне, — рывком поднимаю ее с пола.

Поворачиваю ее к себе спиной, чтобы не видеть ее блядских глаз. Вынуждаю ее лечь грудью на стенку душа. Ловлю ее ручку, и насилу просовываю ее под резинку трусиков:

— Вот здесь, — шепчу ей на ухо, вжимаясь членом в упругую задницу, затянутую в джинсы. — Трогай себя, пока не кончишь.

— Это как?

— Ты ни разу не кончала?

Пожимает плечами.

— Оргазм, Алена. У тебя же уже случалось?

— Н-нет.

С ума сойти. Неужели ни один из этих гондонов даже не удосужился научить малышку получать удовольствие? Просто использовали ее как кусок мяса. Зато теперь понятно, почему она вечно липнет, как недоебанная. Придется научить.

Уж насколько человек изворотливое существо. Стоило мне представить интим с Аленой в виде какой-то высшей миссии, как моральный аспект, останавливавший меня до этого, отвалился сам собой.

Нет. Конечно трахать я ее не стану. Это перебор даже для меня и никакими отмазками я потом себя перед самим собой не оправдаю. Но вот научить ее помогать самой себе…