Измена маршалов

Чтобы успокоиться, Блюхер стал быстро ходить по комнате. Наконец, остановился, сказал: «Теперь я понимаю: когда мы с Лаврентьевым вышли от Гамарника, во дворе стояла машина НКВД, при нас они не могли его арестовать. Ян Борисович, по-видимому, уже все знал, решение покончить жизнь самоубийством было им принято, он только ждал нашего с Лаврентьевым ухода… Какая выдержка! Значит, в тот момент, когда мы отъехали, и энкавэдэвцы ринулись в дом, чтобы арестовать Яна Борисовича, он застрелился..: Успел…»

Потом, через день, Блюхеру рассказал заместитель начальника Политуправления РККА Булин, что 31 мая он и начальник управления делами НКО Смородинов по приказанию Ворошилова ездили на квартиру к Гамарнику и объявили ему приказ об увольнении его из РККА. После их ухода Гамарник покончил с собой…

1 июня в Кремле открылось расширенное заседание Военного совета[49] с участием членов Политбюро ЦК ВКП(б). С докладом «О раскрытом органами НКВД контрреволюционном заговоре в РККА» выступил Ворошилов. Перед докладом наркома все участники заседания были ознакомлены с показаниями «заговорщиков»: Тухачевского, Уборевича, Якира, Корка, Эйдемана, Фельдмана, Примакова, Путны. Это создало напряженную атмосферу в работе Военного совета.

Блюхер, слушал Ворошилова, а думал о чем-то своем. Может, он хотел понять: как же так случилось, что известные стране, заслуженные люди, выходит, давно уже были иностранными шпионами. Все они имели огромные заслуги перед партией и правительством, им были присвоены высшие воинские звания: М.Н. Тухачевскому — Маршал Советского Союза, И.П. Уборевичу и И.Э. Якиру — командарм 1-го ранга, Я.Б. Гамарнику — армейский комиссар 1-го ранга, А.И. Корку— командарм 2-го ранга, Р.П. Эйдеману, Б.М. Фельдману, В.М. Примакову, В.К. Путне — комкор. Они неоднократно награждались орденами Красного Знамени, а Тухачевский и Гамарник — орденом Ленина.

Тухачевский, Гамарник, Уборевич, Якир избирались в состав ЦК ВКП(б), они, а также Корк, Эйдеман, Примаков являлись членами ЦИКа СССР. Тухачевский был заместителем наркома обороны СССР. Якир и Уборевич командовали Особыми военными округами — Киевским и Белорусским…

А может, Блюхер знал о заговоре?..

Ворошилов страстно утверждал:

— Органами Наркомвнудела раскрыта в армии долго существовавшая и безнаказанно орудовавшая, строго законспирированная контрреволюционная фашистская организация, возглавлявшаяся людьми, которые стояли во главе армии.

Нарком призывал «проверить и очистить армию буквально до самых последних щелочек», заранее предупреждая, что в результате этой чистки «может быть, в количественном выражении мы понесем большой урон».

Далее Ворошилов заявил: как народный комиссар, он откровенно должен сказать, что не только не замечал подлых предателей, но даже когда некоторых из них (Горбачева, Фельдмана и других) уже начали разоблачать, он не хотел верить, что эти люди, как казалось, безукоризненно работавшие, способны были на столь чудовищные преступления. «Моя вина в этом огромна, — каялся Ворошилов. — Но я не могу отметить ни одного случая предупредительного сигнала и с вашей стороны, товарищи… Повторяю, что никто и ни разу не сигнализировал мне или ЦК партии о том, что в РККА существуют контрреволюционные конспираторы».

На следующий день на Военном совете выступил Сталин. Сославшись на показания самих арестованных, он сделал вывод, что в стране давно уже существовал «военно-политический заговор против советской власти, стимулировавшийся и финансировавшийся германскими фашистами». По его утверждению, руководителями этого заговора были Троцкий, Рыков, Бухарин, Рудзутак, Карахан, Енукидзе, Ягода, а по военной линии Тухачевский, Якир, Уборевич, Корк, Эйдеман и Гамарник.

«Это — ядро военно-политического заговора, — говорил Сталин, — ядро, которое имело систематические сношения с германскими фашистами, особенно с германским рейхсвером»..