Изящная месть

Это была не совсем удачная шутка, но Рису показалось, что и она заслуживает хотя бы подобия улыбки. Однако на лице Хелен не дрогнул ни один мускул.

— Честное слово, Хелен, — продолжал он, — я просто не понимаю, почему ты отказываешься от такого мужа, как я. Если бы я заставлял тебя выполнять супружеские обязанности, ну, тогда бы все было ясно.

Рис вдруг замолчал, пожалев о сказанном. Ему не следовало бы касаться этой старой больной темы.

— Я хочу ребенка, — ровным голосом произнесла Хелен. — Очень хочу.

— Ты все еще мечтаешь об этом? — не подумав, спросил Рис.

Хелен сидела на краешке кушетки, сжав на коленях тонкие пальцы. Рис был не в восторге от прелестей своей жены, но ее руки всегда нравились ему. Когда-то он мечтал о том, что эти пальцы будут ласкать его с той же нежностью, с какой они прикасались к клавишам фортепиано. Каким же наивным дураком он был!

— Да, я все еще мечтаю стать матерью, — ответила она. — Я говорила тебе уже об этом прошлой весной. Почему ты думаешь, что я могу отказаться от своей заветной мечты?

Когда Рис был чем-нибудь сильно удивлен, он обычно говорил то, что было у него на уме, но позже сожалел об излишней откровенности.

— Потому что… — произнес он и замялся.

— Договаривай! — потребовала Хелен.

— Ну хорошо. Ты не похожа на мать, — промолвил он, чувствуя, что сказал лишнее.

— Объясни, что ты имеешь в виду, Рис, — процедила она сквозь зубы.

С опаской посмотрев на жену, Рис подумал, что ему следовало бы убрать подальше все бьющиеся и хрупкие предметы.

— Я хотел сказать, — сделав неопределенный жест, промолвил он, — что у тебя отсутствуют такие качества, как… э-э… плодовитость… Ну, ты же меня понимаешь!

— Плодовитость? — переспросила Хелен. Рису даже показалось, что он услышал скрежет зубов. — И ты смеешь говорить, что мне недостает плодовитости? Ты оцениваешь меня так, словно я свиноматка, которую ты собираешься купить на базаре!

— Я просто не нашел нужного слова. Хелен, я не то хотел сказать, — начал оправдываться он.

— Тогда найди нужное слово.

Но Рис уже ничего не хотел искать, ему надоело чувствовать себя дураком.

— Ради всего святого, Хелен, скажи, почему ты хочешь ребенка? — прищурившись, спросил он и пошел в атаку: — Впрочем, я знаю ответ на этот вопрос. Потому что у всех твоих подруг есть дети!

— Дело вовсе не в этом.

— Эсме Боннингтон отелилась этой весной, — намеренно грубо продолжал Рис, пропустив слова Хелен мимо ушей. — У Кэрол Пинкертон дочь, у Дарби — сын. Все это круг твоих близких друзей, не правда ли? Ах да, подожди… Я совсем забыл герцогиню Гертон. Она ведь тоже недавно произвела на свет наследника.

В лице Хелен не было ни кровинки. Рису стало даже жаль ее.

— Да, у Джины в декабре прошлого года родился сын, — сказала она. — Но уверяю тебя, Рис, мое желание иметь ребенка вызвано не завистью к счастью подруг.

Рис хмыкнул и направился к пианино.

— Ты несешь полную чушь, Хелен. Все женщины одинаковы. Ты мечтаешь о том, что есть у других, и хочешь любыми средствами заполучить это. Но не рассчитывай на меня! Я не дам тебе развод. Не вижу смысла проходить через неприятную процедуру, которая к тому же будет стоить бешеных денег и нанесет урон моей репутации… Ты удовлетворена моим ответом, Хелен? — бросил он через плечо. — Как видишь, я потерял интерес к скандалам.

И тут в глаза ему бросились ноты недавно написанной арии из новой оперы.

— Что за черт! — воскликнул Рис, склонившись над лежавшей на пианино рукописью.

Пока его не было, зловредная женушка ради забавы испортила партитуру.

— Что ты наделала? — возмутился он. — Эта музыкальная фраза должна идти вниз, а ты превратила арию героини в песенку какого-то придурковатого торговца апельсинами!

Рис резко обернулся, но комната была пуста.

Глава 3 СТРАСТИ НАКАЛЯЮТСЯ

Лондон, Беркли-сквер, 40

Женщинам, которые дружат уже лет десять, достаточно взглянуть на свою подругу, чтобы сразу понять, в каком расположении духа она находится. Эсме Боннингтон считала себя великим знатоком человеческой души. Эсме знала, что если волосы ее подруги Хелен были гладко зачесаны назад и аккуратно уложены на затылке, то у нее все в порядке. Но сегодня леди Годуин слишком прямо держала спину, словно аршин проглотила. Ее прищуренный взгляд казался ледяным, а самое главное, лицо ее обрамляли выбившиеся из прически завитки волос.

— О Боже, что случилось? — спросила Эсме, стараясь припомнить, не совершила ли она недавно какой-нибудь опрометчивый поступок.

Нет, Эсме, выйдя второй раз замуж, вела себя тише воды, ниже травы. Все скандалы, связанные с ее именем, остались в прошлом. Значит, кто-то другой вывел Хелен из себя. Скорее всего это был ее муж. Они, наверное, недавно виделись и снова повздорили. Хелен окинула вошедшего в комнату Слоупа, дворецкого Эсме, таким ледяным взглядом, что бедного слугу как ветром сдуло.

— Я хотела попросить Слоупа принести нам чай, — робко сказала Эсме.

— Надеюсь, ты сможешь час-другой обойтись без лимонного кекса, — отрезала Хелен.