Изгоняющий нечисть

Улыбнувшись мученической улыбкой, больше похожей на оскал, Евгений опять перевернулся на живот и пополз дальше, гремя цепью. Он полз на белый свет, как мотылек, летящий в ночи, видя в нем свое единственное спасение. Белое свечение – единственное, что он мог видеть. Этот свет согревал приятным теплом, манил к себе, наполняя истерзанную душу Евгения уверенностью в том, что всё будет хорошо. И чем больше он выползал из темноты к свету – тем легче становилось ползти. Откуда-то стали появляться силы, боль слегка притупилась. Картинка перед правым глазом вдруг стала четкой, и Евгений увидел, что источником яркого света является его машина. Она светилась изнутри так сильно, будто в салоне кто-то включил мощный прожектор. Но там не должно было быть никаких прожекторов!

Стал немного видеть левый глаз. Теперь уже сомнений не было в том, что свет исходит именно от «Ниссана». Тело болело уже не так сильно, и Евгений полз уже не на животе, а на четвереньках.

Кое-как добравшись до своей машины, он подумал, что вряд ли сможет в таком состоянии сесть за руль, ведь он даже не сможет забраться в салон. В тот самый момент за спиной послышался деревянный перестук. Это Димон выползал из-под руин сарая, отбрасывая в стороны доски и матерясь, на чем свет стоит.

– Стой, сука! – прокричал он вслед Евгению и зашелся кашлем. Его голос, похожий на карканье вороны, как это ни странно, прибавил Евгению прыти. Встрепенувшись будто ото сна, он смог дотянуться до ручки водительской дверцы, подняться на ноги и встать в полный рост. Даже через тонированные стекла он увидел, что нет в салоне его автомобиля никаких фонарей, прожекторов и прочих осветительных приборов. Источником яркого света был кортик. Правда, он увеличился до размеров меча, прорезал дно сумки и уперся острием в приборную панель. Был бы он был немного длиннее – выдавил бы ветровое стекло. Это от его клинка исходило столь яркое, живительное свечение, как днем освещающее заросшую травой стоянку.

Дернув за ручку дверцы, Евгений открыл её. Первым делом глянул на замок зажигания. Слава Богу, ключ был на месте. Когда Евгений хотел сесть в машину, он случайно наступил ногой на цепь и стал падать, потеряв равновесие. К счастью для него, он упал на водительское сиденье, а не на горящий белым светом клинок меча, иначе колото-резаных ран было бы не избежать.

С трудом приняв сидячее положение, Евгений первым делом решил отодвинуть меч в сторону. Но, как только его рука коснулась теплой рукоятки, покоящейся на дне сумки среди косметики, прокладок и прочей ерунды, по ней пробежала мощная волна энергии. Евгений даже видел, как рука задрожала, когда по ней зазмеились белые молнии. От запястья молнии мгновенно разбежались по всему телу. Они лезли в глаза, в уши, в ноздри, в рот. Эти молнии были как живые существа, как фантастические червяки, ползающие по телу и заползающие под кожу.

Из груди Евгения вырвался громкий крик, но он был не от боли, а от удовольствия. Ему вдруг стало необыкновенно хорошо, тело стало наливаться силой. Находясь в состоянии эйфории, Евгений даже не заметил, как сжались его кулаки и дернулись руки, как кандалы развалились на три части и с лязгом упали к его ногам вместе с цепью. С хрустом на место встал сломанный нос, и тут же стали срастаться поломанные ребра. Боль мгновенно ушла, будто её и не было. Перед глазами какое-то время кружились белые искорки, но они пролетели сквозь автомобильные стекла и растворились в ночи.

И тут Евгений понял, что окончательно восстановился. Будто не избивали его «друзья-товарищи» и не пытались убить. И словно не был он погребен под обломками сарая, расцарапавшими ему всю спину.

Грохнул выстрел, эхом прокатившийся по всей округе. Этот выстрел вывел Евгения из эйфории и заставил задуматься о том, как же ему поступить дальше. План созрел в его голове мгновенно. И каким бы бесчеловечным он не был, Евгению он понравился. Улыбнувшись своему отражению в зеркале заднего вида, Евгений осторожно достал из сумки меч и бесстрашно вышел из машины, сжимая в руке своё оружие.

Меч горел уже не так ярко, но его света вполне хватало, чтобы разглядеть Димона. Даже с пистолетом в руке выглядел он довольно-таки жалко: его распахнутый заграничный халат был порван в нескольких местах и со стороны напоминал рубище. Повязка на теле с правой стороны сильно пропиталась кровью. Кровь окрасила весь бок и правую ногу в красный цвет. Его левая нога тоже была вся в крови. Кроме того, она была сломана. Поэтому Козя мог делать только маленькие шажки, подволакивая ногу. Хотя при каждом шаге он кривился от боли, его глаза, устремленные на Евгения, источали звериную ярость.