Изгоняющий бесов. Трилогия

Мы запихнули несчастного обратно в нишу, и тут я заметил с обратной стороны бутафорской стенки приклеенный листок плана эвакуации в случае пожара. Отлично, теперь понятно, где мы и куда следует двигаться.

— Приятель, рвём по кратчайшей!

Прямо, налево, направо, прямо, перекрёсток, налево, направо, по кругу и налево, в главный зал. Бежали со всех ног, загребая на поворотах и едва не снося углы. В ушах до сих пор стоял зловещий смех Якутянки, было ясно, что во второй раз она шутить не станет. В конце концов, это был вопрос жизни и смерти. Ведь как прозорливо сказал Анчутка, теперь её можно убить. Серебряные пули в моём нагане удовлетворённо заворчали, ожидая своей очереди.

Доберман остановился так резко, что я едва не перелетел через его стальную спину. Мы стояли в центре перекрёстка, а со стороны левого прохода доносились голоса. Хор пел нечто лиричное, но хрипловато-невнятное, в стиле григорианских монахов, а незнакомый мужской фальцет, периодически возвышаясь, нёс традиционную в таких случаях пургу:

— Красящая губы знает ли, что краску ту делают из крови христианских младенцев? Дьявол разгуливает среди нас в обличье женском! Искушению подвержена была Ева, ибо слабы женщины! Из козлиных бород плетут они парики свои! Из-под самых адских котлов зола для туши для их ресниц! Из экскрементов разноцветных бесовских тени для век их! Задумайтесь, пока не поздно-о!

Короче, мы поняли, что всё это сектантство чистой воды. Но тут хоть ребята просто играют в «секту», зарабатывая квестами на любителях острых ощущений, а ведь есть люди, реально ведущиеся на такие вещи. По правде, мудрые православные святые никогда не считали женщину греховнее себя. Даже монахи и схимники просто уходили от мира в леса, пустыни или горы, но не вопияли на всю Сенатскую площадь, дескать, всё зло от баб, все грехи через них, гоните их, мужики, бейтя, бегитя, только тем и спасётися-а!

Мы на цыпочках двинулись вперёд, и уже через пять-шесть метров открылась довольно (относительно) большая комната, в которой полукругом спинами к нам стояло пятеро мужчин в длиннющих балахонах на манер белых борцов ку-клукс-клана против равноправия негров.

Только у тех костюмы были белые, а у этих чёрные или тёмно-коричневые, при таком освещении трудно разобрать. Но самое главное, что к кирпичной стене была прикована наручниками откровенно зевающая рыжая красавица. Непохоже было, что Марта чего-то там боится или чувствует себя похищенной. Как и моему псу, всё происходящее казалось ей игрой, где-то интересной, где-то навязчивой, где-то наивной, но тем не менее в истерике она не билась, белугой не ревела, рук не заламывала, прекрасного принца на помощь не звала.

— Видишь бесов? — шёпотом спросил я у чихуахуа.

Гесс подёргал носом и так же тихо сообщил:

— Не вижу, но чую. Их много.

— Больше десяти?

— Меньше.

— Тогда немного. — Я достал револьвер, подумал и сунул его обратно, в такой толчее пуля может отрикошетить от стены, случайно задев ни в чём не повинную массовку. Хотя как сказать — неповинную? В конце концов, это ведь кто-то из них провёл или притащил сюда своих личных бесов.

— Действуем по обстановке.

— Могу кусь?

— Если понадобится. Но сначала обложим их как следует.

В следующие три-четыре минуты обкатанный и утверждённый худсоветом квест «Секта» полетел к Вольтеру в тощую задницу! Весёлый доберман лаял так, что кирпичная пыль сыпалась с потолка, а я матерился до такой степени, что острые уши моего пса сворачивались в некое подобие ушей индийских лошадок марвари. Ну, тех самых, у которых эльфийские ушки винтом скручиваются друг к другу, лишь бы одновременно услышать слова Будды из внешнего мира. Как-то так или я не прав и речь о Кришне, да? Ну и ладно.

Главное, что в результате искусственных сектантов разметало в стороны, словно кегли в боулинге! Народ удирал от нас едва ли не на четвереньках! Вид крохотного пёсика, лающего во все стороны оглушающим басом, отнюдь не вызывал желания улыбнуться, но мог до икоты напугать любого. Впрочем, одного не особо храброго, а скорее заторможенного типа Гесс таки тяпнул для профилактики и придания ускорения…

— А-а-ай! Эта тварь мелкая, эта крыса блохастая меня укусила-а!

— Вам лучше не бросаться такими словами, — поспешил предупредить я. — Собака плохо реагирует на оскорбления, если примет что на свой счёт, то и сожрать может.

«Сектант» мне резко поверил, бросившись наутёк и даже не поблагодарив за науку. Гулкое эхо от мата и лая всё ещё гуляло по коридорам. Помещение почти очистилось от сотрудников квест-клуба, но слева и справа от Марты остались двое в балахонах. Почему они остались?

На вид не самые старательные, уж поверьте, просто бесноватые. И на этот раз нечисть нам попалась вполне себе крупная. Скалящиеся, бледно-зелёные, в серых прожилках, с изогнутыми коротенькими рожками, с отвратительными лягушачьими ртами, полными острых гнилых зубов, и непропорционально длинными лапами. Это страх.