Изгнание Раи

Рая в эти минуты могла думать только об Олеге. Остальной мир ее совершенно не интересовал. Она плюхнулась на стул, вцепилась в свои свалявшиеся волосы, засмеялась. «Жив. Он жив!» Любовь Петровна еще о чем-то ее спрашивала, но Рая ничего не слышала и ничего не понимала, отдавшись одной безудержной радости – он жив. Ее муж – жив.

Лишь через несколько минут Рая наконец смогла справиться со своими эмоциями. И настало время грусти.

– Погодите, – пробормотала она и подняла голову. – Никита – что с ним?

– Нет больше нашего Никитушки…

– Да-а?!

– Да. Бедный, бедный. Я ж его с института знаю, с первого курса. С семнадцати лет они с Олежеком дружили неразлейвода, – скорбно покачала головой Любовь Петровна. – С мамой его, Ниночкой, мы в прекрасных отношениях, часто перезваниваемся. Ну как подруги мы с ней, да… Не могу представить, что с ней сейчас. Раечка, ты зайди к ней, к Нине Филипповне, я не могу, у меня сердце, я, боюсь, не выдержу.

– Зайду, – кивнула Рая. – У меня телефона сейчас нет. Разбился или где-то там… Не важно. Зайду, куплю новый, номер восстановлю. Это сейчас не проблема. Вот поэтому я не могла связаться с Олегом. А он где сейчас? Как мне его найти?

– Олежек сейчас в больнице, с Ангелиночкой. Не знаю, что там с ней, но вроде она не при смерти, и то хорошо. Такое горе у бедной девочки… я уже в курсе – она в положении. А тут… – Любовь Петровна опять принялась промокать глаза платком. – Вот… это адрес. Олежек продиктовал.

– Я поеду, – мрачно произнесла Рая, взяв листок с адресом. – Всего доброго, Любовь Петровна.

– И тебе. Ты уж держись сама…

– Конечно.

В этот раз Рая решила воспользоваться общественным транспортом – она знала, что автобус идет от остановки, что у дома свекрови, – прямо к той самой больнице. Не так давно ездила по этому же маршруту, проведать одну из продавщиц по просьбе Олега…

Рая села в автобус, нашла свободное местечко в конце салона, забилась туда, прямо за дверь, за перегородку.

Только сейчас на Раю напало то самое неприятное ощущение, называемое в народе отходняком, когда после всех потрясений наступает наконец минутка тишины и возникает осознание произошедшего.

Автобус ехал медленно, то и дело останавливаясь перед светофорами и на остановках. Рая покачивалась на сиденье и боялась заснуть. Глаза щипало после бессонной ночи. Олег жив, и это главное, теперь можно расслабиться, но как тут расслабишься, бедный Никита…

Рая вспоминала вчерашний вечер, как Никита радовался всем и вся, а уж новость, которую преподнесла ему жена в качестве подарка, и вовсе взбудоражила мужчину. Он, такой осторожный, позволил себе даже выпить бокал шампанского. «Но это не он виноват в аварии, это точно. Нелепая случайность, плохие погодные условия. Я помню, Никита вел машину очень осторожно, да и бокал шампанского, наверное, к тому моменту уже давно выветрился. Как же жаль – такой молодой, на пике счастья… Второй ребенок… А я, дура, завидовала. Кому завидовала – вдове, да еще в положении…»

Автобус подъехал к больнице; Рая чуть не пропустила остановку, выскочила в последний момент.

За высокой железной оградой находилась территория больницы. Дорожки, выложенные плиткой, были уже сухие, а рядом, на газонах, еще лежал снег. Вернее, лед – черно-серой бугристой коркой, из которой торчали веточки кустов. Было холодно, но светило яркое солнце. «Забыла очки от солнца… ну да ладно, тоже мне страдания…»

Перед зданием больницы, занимавшей старый, наверное, еще до революции построенный особняк, со ступенями, колоннами и каменными львами на возвышениях, располагалась небольшая площадка с клумбой и скамейками.

На одной из скамеек… сидел Олег. Откинувшись назад, руки в карманах куртки, глаза закрыты. Рая бросилась бежать к нему, чувствуя, что опять готова разреветься.

– Олег…

– А?! Ты… Рая… – Он заморгал, поднялся, обнял ее.

– Милый. Мой милый. Самый лучший.

– Ну все, все, не плачь.

– Я ничего не знала о тебе, что с тобой…

– Какое горе.

– Знаю. Я была у твоей мамы.

Некоторое время они стояли, обнявшись.

– Как Ангелина?

– Сложно сказать. Вроде ничего, и с ребенком все хорошо, но сама понимаешь…

– К ней уже можно? – спросила Рая.

– Я сейчас пойду к лечащему врачу, поговорю еще с ним, потом, надеюсь, меня пустят к Ангелине.

– Я с тобой.

– Зачем? – страдальчески поморщился Олег.

– Как… зачем? Поддержать ее, – растерялась Рая.

– Она еще не знает, что Никиты больше нет. Я не смог ей сказать. Что с ней тогда будет…

– Конечно, конечно… – забормотала Рая. – Надо подождать, пока она окрепнет.

– А у тебя все на лице написано. Ты войдешь к ней, и она все поймет.

– Ты прав.

– Так что я пока сам со всем этим буду разбираться.

– Хорошо, – покорно произнесла Рая.

– А ты иди домой, отоспись. – Олег поцеловал Раю в лоб, уколол заодно выросшей за ночь щетиной. – Иди.

– А когда тебя ждать?

– Я не знаю.

– Жалко Ангелину, – прошептала Рая.

– Просто нет слов. Она вообще… нелегко ей в жизни пришлось. Мне Никита рассказывал, что в школе ее физрук домогался. А она даже пожаловаться никому не могла.

– Я не знала, – растерялась Рая. – Вот гады бывают… И кто таких в школу пускает работать?!