Избранный путь

— Дроу могут, — безучастно пожал плечами Семен, заставив Остара, расплывшегося в дружелюбной улыбке, сменить выражение лица на кислую гримасу. Судя по всему, старейшина пришел к выводу, что немного обмануть с ценой заказчиков не удастся, а значит, за чудо-лампы придется доплачивать. — У них в глубинах артанита куда больше, чем на поверхности. Или другие кланы гномов, которые подобные месторождения разрабатывают. Между прочим, в мире таких найдено и активно эксплуатируется семнадцать штук, и ваше даже не ближайшее к Сумеречному лесу.

— О Зазубренной Кирке, наверное, говорите, — кивнул говорящий с камнем. — Да, они наши давние конкуренты. Ну в смысле были ими, пока клан не вылетел с рынка артанита.

— Цыц! — шикнул на него старейшина.

— Сам цыц! — не остался в долгу вредный старикан, которого привилегированное положение в клане, видимо, совсем разбаловало. — Чего правду-то скрывать? Они по-любому ее знают, раз уж насчет других месторождений справки наводили. Так сколько минерала надо за эти лампы? О военном сотрудничестве и прочей ерунде потом поговорим, отдельно.

— Тысячу тонн, — спокойно ответил Шиноби. — Не меньше. Впрочем, торг уместен. В разумных пределах.

— А тонна — это сколько? — уточнил Остар, впервые услышавший о такой единице измерения.

— Ну примерно раз в десять больше, чем весишь ты, если железки свои поснимаешь, — прикинул Шиноби, разглядывая собеседника цепким, внимательным взором, под которым старейшине захотелось проверить, все ли родовые реликвии, носимые им, по-прежнему выполняют свои обязанности и защищают владельца от угроз. Потом до него дошел смысл сказанного.

— Сколько?! — взревел он медведем, которого какие-то шутники за время зимней спячки побрили налысо, да еще и неприличными татуировками разукрасили. — Да клан в лучшие свои годы столько не добывал!

— Ничего, — снова пожал плечами Семен, — мы поможем. И потом, не думаешь же ты, что лампы просто так на четверть столетия работы рассчитаны?

На миг Остара посетило дикое желание согласиться только лишь затем, чтобы посмотреть, как вот это ушастое недоразумение в капюшоне будет в шахте махать кайлом. Но он не успел поддаться искушению, потому что под сводами рукотворного подземелья раздался громкий голос единственного волшебника клана.

— Сделки не будет! — громыхнул, словно враз помолодел на полтысячи лет, говорящий с камнем. Когда старикан бывал всерьез обеспокоен, он мог запросто дробить своим голосом стеклянные поделки или спускать лавины с гор. — Я запрещаю! Предки не одобрят!

На голову ему упало немного пыли с потолка, заставив вместо следующего выкрика надсадно закашляться.

— Это зачем же так категорично? — осторожно осведомился Шиноби. — Да, желаемые объемы продукции велики, не спорю, с возобновлением промышленной добычи минерала будут сложности, как и с выселением подальше от месторождения гоблинов, но это же рабочие моменты, которые следует потихоньку решать.

Старейшина поддержал его нечленораздельным, но явно одобрительным хмыканьем. Ему предложение эльфа, несмотря на всю его дикость, начинало нравиться. Причем с каждым мгновением все больше и больше.

«Действительно, чтобы добыть столько артанита, нужно заполучить обратно наши владения, отобранные этими мелкими жадными дикарями, — подумал он. — Единичные вылазки тут принципиально не годятся. Удастся там вообще нарыть столько камней, пусть даже за целое столетие, или их запасы истощатся раньше — вопрос уже другой. Но вот возвращение вотчин дедов, некоторые из которых еще, между прочим, живы и помнят, как звучали молоты в родных кузнях брошенного дома, пожалуй, должно вызвать у предков горячее одобрение. Они ради такого дела одобрят не только любые приемлемые методы, но и большую часть неприемлемых, исключая, пожалуй, лишь союз с дроу, демонопоклонничество или запрет на распитие пива».

— Будет война. — Говорящий с камнем чеканил слова, словно тяжелый формовой молот заготовки, а в глазах его горело пламя абсолютно убежденного в своих мыслях фанатика. — Неважно, победим мы или проиграем, но многие падут, и ветры времен задуют последние, еле тлеющие угли в наших горнах! Сколько воинов может выставить сейчас клан? Сотню-две, если выскрести всех стариков и малолеток? А раньше за наши земли стояло полтысячи щитов и полтысячи топоров опускалось на головы врагов! Лучшие доспехи, острейшее оружие, могущественнейшие амулеты! И вся эта сила, вся эта мощь проиграла неисчислимым ордам гоблинов, заполонивших горы, словно мыши амбар. Предки не потерпят…

Бум! О голову старого мага раскололся массивный камень, упавший с потолка. С гномьего, между прочим, потолка упавший, а ведь иные из их построек начинали проявлять признаки ветхости лишь через пару тысяч лет после того, как их покидали хозяева.