Избранные труды. Кибернетика функциональных систем

Однако это всего лишь только иллюстрация закона. Но такие иллюстрации далеко не достаточны для того, чтобы ответить на конкретный вопрос о природе такой общности закона обратных коммуникаций. В самом деле: почему так сложился мир физических, живых и общественных систем, что какие-то формы функционирования для них оказываются в одинаковой степени обязательными? На этот кардинальный вопрос Винер не дает ответа. Он даже не делает попытки и поставить его. Для нас же, с точки зрения философской, именно этот вопрос является центральным, ибо, ответив на него, мы легко сможем объяснить и использовать все дальнейшие разветвления логических построений кибернетики. Так как ответ на этот кардинальный вопрос касается прежде всего механических и биологических аналогий, особенно аналогии в работе машин и центральной нервной системы, то мы считаем необходимым попытаться дать такой ответ.

Прежде всего мы должны поставить вопрос: чем вызвано появление в процессе эволюции обратных афферентаций, которые положительно у всех живых существ дают информацию о степени успешности и полезности произведенного действия? Простой разбор любого рефлекторного акта убеждает нас, что обратная крферентация неизбежно должна была появиться и причиной для >того является обязательная биологическая полезность любой реакции животного, любого приспособительного акта. Живая система существует как целое до тех пор, пока ее жизненно важные константы строго поддерживаются на определенном уровне. Но вот здесь-то и должно было возникнуть препятствие для сохранения жизни. Дело в том, что любая реакция животного или любой приспособительный эффект, с точки зрения теории вероятностей, есть одна из многих возможных вариаций одной и той же реакции.

Эта рассеянность степеней свободы реакции, зависящая от особенностей многочисленных связей в центральной нервной системе, была бы одним из серьезных препятствий для развития совершенного приспособления животного к внешнему миру. Можно представить себе, что реакция животного А в зависимости от условий может иметь варианты в виде целой серии Ьлизких реакций — а¹, а², а³... а^п Какая из них закрепится в

< труктурах организма как наиболее полезная? Как организм оценит эту степень полезности данной реакции? Естественно, что без этой оценки полезности все приспособительное поведение животного превратилось бы в сплошной хаос.

И вот в процессе эволюции живых существ, вероятно, уже на очень ранней стадии развития, возникло универсальное при-« пособление в виде обратной сигнализации о полезности совершенного действия. Этим самым был достигнут тот уровень Развития, при котором степени свободы каждой реакции (рас-

• гннность реакции) значительно уменьшились, а организм получил возможность на основе этих обратных сигналов осуществлять непрерывную “подгонку” своего поведения вплоть до получения максимального полезного эффекта. Именно в этой форме при изучении компенсации функций обратная афферентация и была впервые открыта в нашей лаборатории. Следовательно, обратная информация в мире живых существ является абсолютно необходимым условием выживания и потому получила свое широкое развитие задолго до того, как на Земле появился человек. Это положение очень важное. Оно нам понадобится в дальнейших рассуждениях.

Обращает на себя внимание один существенный момент, что в центре этих эволюционных превращений стоит полезность эффекта, ради обнаружения и оценки которого появилась на сцену обратная афферентация. Оно и понятно: там, где вопрос стоит

о полезности эффекта, необходима и оценка степени этой полезности. Не удивительно поэтому, что эта дочеловеческая общая закономерность в последующем направляла и эволюцию человека.

В самом деле, первобытный человек, употребив впервые примитивное орудие, свое отношение к этому последнему строил также на основе оценки конечного полезного эффекта. Весь выбор орудий и их преобразование должны были покоиться на основе этого универсального закона, ибо, разумеется, не оценив полученного эффекта (обратная афферентация), первобытный человек не знал бы, в какую сторону изменять свои примитивные орудия.

Положение дела не изменилось и тогда, когда ^человек употребил более или менее сложные орудия, например, соху для обработки земли. Здесь, как и во всех предыдущих случаях, полезный эффект неминуемо должен был оцениваться непрерывно, на основе зрительных афферентаций, получаемых от вспаханной земли. В зависимости от характера этого конечного эффекта человек делал те или иные движения и усиливал или ослаблял давления на поручни сохи.