Избранница Фортуны

Мэгги выпрямилась и нетерпеливо отбросила волосы за спину, отчего крошки посыпались на темно-красный шелковый халат, подчеркивающий ее латинскую красоту – наследство матери-итальянки, которую она едва помнила.

– Маскировка? С чего это тебе понадобилась маскировка? – поморщилась она, и густая прямая челка легла на тонкие дуги бровей. – Финн, она ведь не замужем? Ты же не влюбился в чью-то жену?

– Разве это так страшно? У меня тоже есть жена – ты.

– Мы – другое дело, – отмахнулась Мэгги. – Она замужем? – У нее упало сердце при мысли о всяких сложностях… как будто их и так мало. – Я ее знаю?

– Не думаю, что вы знакомы. – Финн положил ложку сахара в кофе, и Мэгги начала подозревать самое худшее – он никогда не пил кофе с сахаром.

– Кто она, Финн?

– Она тебе понравится, Мэгги…

– Конечно, – солгала Мэгги. Она начала перебирать в уме наихудшие кандидатуры. У них с Финном отношения строились на абсолютной искренности.

При той семейной жизни, которую они вели, это было совершенно необходимо.

Неожиданная уклончивость мужа пугала. Мэгги любила Финна и не могла допустить, чтобы он связался с кем попало. Отхлебнув своего кофе, она скривилась. Не отважиться ли и ей на ложечку сахара? Судя по всему, такая защита от стресса может оказаться полезной. Но, лишь только рука воровато потянулась к сахарнице, Сэм с грохотом уронил кастрюлю и разразился у себя на кухне, за стеной из стеклянных кирпичей, ругательствами. Мэгги отдернула пальцы. Нет, она не может позволить себе и фунта лишнего веса… тем более что Сэм держит под наблюдением ее электронные весы. Этот приверженец здорового образа жизни почитает своим священным долгом заботиться о ее форме. Можно попытаться сжульничать, но не дома. При Сэме чувство вины у нее обостряется. Приятного мало. Плюс еще самолюбие и ловушка наследственности.

Помимо ирландских генов, переданных сухопарым отцом, в ней сидят итальянские клетки матери, только и ждущие, как бы превратить ее пять с половиной футов в мечту драпировщика.

– Ну же? Кто она? – Мэгги добродетельно пригубила горького черного пойла.

Финн буркнул что-то невразумительное и ослабил узел розового галстука, дивно сочетающегося с белой рубашкой и серым костюмом индивидуального пошива.

Что он сказал? Лора? Лорел? У Мэгги глаза полезли на лоб, открывая золотые ободки вокруг темно-карих радужек.

– Господи, Финн, неужели ты влюбился в Лору Хардинг? Да ей же вот-вот сорок стукнет, если, конечно, доживет!

– Не Лора – Лори.

– Ну, это уже легче! – Мэгги сделала еще глоток, чтобы смыть железный привкус, оставшийся во рту, но туг же поперхнулась и забрызгала стеклянный, в хромированной окантовке стол, когда Финн, откашлявшись, уточнил:

– Лори Фортуна.

– Лори Фортуна? – задохнулась Мэгги. – Лори Фортуна? Та самая Лори Фортуна?

Финн коротко кивнул, и жена поняла по этому движению, что он готов к обороне. И все же невозможно поверить.

– Лори Фортуна? Этот ребенок?

– Она не ребенок, Мэгги. Ей восемнадцать лет.

Брови Мэгти исчезли под челкой.

– В самом деле? Выходит, ее оставляли на второй год. Она ведь еще учится в школе?

У Финна сквозь загар проступил легкий розовый оттенок, что было новым потрясением для Мэгги. Финн краснеет? Бесстыдник Финн краснеет?

– Заканчивает школу, – поправил он. – В этом году. И ей еще нет восемнадцати… но через пару месяцев будет!

– Вот-вот, я и говорю – ребенок. Финн, просто не верится… она надоест тебе через месяц…

– Нет! – отрубил Финн. Румянец на его лице сменился той самой, способной вызывать зависть, безмятежностью. – Я знал многих женщин, Мэгги, но ни одна из них не рождала во мне такого чувства… такой беспомощности и вместе с тем всемогущества. Она – Единственная, Мэгги. Я понял это с первого взгляда. Здесь ни при чем возраст и опыт… или его отсутствие. Просто мы созданы друг для друга.

– Просто? – Хотела бы Мэгги, чтобы все было так просто. Ради Финна хотела бы. – Ты уверен, что она чувствует то же, что и ты?

Финн улыбнулся так нежно и чувственно, что у Мэгги екнуло сердце. Ох, Финн, не пришлось бы…

– Совершенно уверен.

– Лори Фортуна? – Ей еще раз захотелось убедиться, что это не чудовищное недоразумение.

– Лори Фортуна.

Мэгги, переведя дух, приступила к самой взрывоопасной проблеме.

– На свете есть миллионы женщин, но тебе понадобилось влюбиться именно в малолетнюю дочь Николаса Фортуны.

Финн болезненно поморщился, хоть и готовился к этому удару.

– Я уже говорил, что Лори не настолько юна…

– По сравнению с тобой – да, – мрачно настаивала Мэгги. – Я так понимаю, что он еще не знает?..

Финн чуть вздрогнул и на этот раз даже побледнел.

– Нет. Конечно, нет. Мы были очень осторожны…

– И сколько это продолжается?

– Пару месяцев.

– Ох, Финн… – Она понимала необходимость конспирации, но все-таки больно быть обманутой.

– Я не мог сказать тебе, Мэгги. Я… все это раскрутилось настолько необычно, настолько невероятно… Я просто не мог поверить в свою фортуну… – оба невесело улыбнулись каламбуру, – и… ну… естественно, мы не могли идти к ее отцу, пока я не поговорю с тобой. Видишь ли, она еще не знает о том, что мы с тобой…