Избранница богов

новой гнусностью им предстоит столкнуться. Далеко идти не пришлось. Сойдя с трибуны, они оказались на куртине — части крепостной стены между двумя башнями. Внизу, прямо перед ними, находился внутренний двор с боковыми лестницами. Там, на посыпанной песком земле, лицом к небу лежала женщина. Руки и ноги ее были привязаны к колышкам. Мишель и Хирал никогда ее раньше не видели. Амия поморщилась. И только через какое–то время она поняла, что перед ней — Три–Глаза. Рани Джундан заметила ее волнение. Когда все гости стали в ряд вдоль парапета, послышалось заунывное пение рога. Створки высокой двери в противоположной стене со скрипом открылись, пропуская старого слона, ведомого столь же старым погонщиком.

— Что сделала эта женщина? — резко спросил у рани Мишель.

— Эта женщина продала Амию принцу Ранге. Мои шпионы поймали ее недалеко от границы. Она шла в Лахор, чтобы убить девочку.

Амия помотала головой.

— Вы могли бы избавить ее от этого зрелища, — сказал Мишель.

— Подобные зрелища закаляют характер ребенка. Это необходимо, если мы хотим, чтобы он выжил в этом мире, — отрезала рани. Было очевидно, что ей надоела словесная перепалка.

Понимая, что он злоупотребляет ее терпением и желая сохранить свободу передвижений и в будущем, Мишель замолчал. Хирал прижала Амию к себе, заставив ее отвернуться, чтобы та не видела жестокой казни.

Амия вспомнила, как она жила в Аунраи в доме Три–Глаза, вспомнила счастливые моменты, когда она была свободна. Три–Глаза вырвала ее из когтей семьи, научила ее ценить свободу, научила писать и танцевать. Колдунья вовсе не была воплощением зла… Краем глаза Амия видела, как задер-

галась в своих путах старуха с длинными седыми волосами, и пожалела ее. Она не заслужила такой смерти — быть раздавленной слоном ради удовольствия кровожадной властительницы.

Слон шел медленно. Его огромная длинная тень приближалась к жертве. Все затаили дыхание. Над парапетом повисла удушающая тишина. Поэтому многие вздрогнули, услышав крик Хирал:

— Амия!

Резким движением девочка вырвалась из ее рук и сбежала по лестнице во двор. Остановилась она между слоном и Три–Глаза. Амия подняла руку.

— Ты, сын Ганеши, не отнимешь жизнь у этой женщины!

Слон смотрел на девочку своими умными глазами. Он

внимал человеческому детенышу, осмелившемуся бросить ему вызов.

— Ее жизнь принадлежит мне! — сказала Амия.

Он согласился, поднял хобот и издал протяжный рев.

Это было чудо. Даже рани была впечатлена увиденным.

— Этого ребенка ждет великое будущее, — сказала она. — Возможно, она изменила судьбы многих, когда спасла эту женщину, — добавила регентша уже тише, как если бы перед ее мысленным взором пронеслись грядущие события. — Отведите пленницу обратно в тюрьму!

Рани уже занимало другое. События куда более важные, чем жизнь или смерть какой–то колдуньи, маячили на горизонте сикхской истории. Сначала битва, потом поход на Дели, затем завоевание восточных областей Индии и взятие Калькутты…

— Когда вы сможете присоединиться к нашей армии? — спросила она у Мишеля.

— Через три дня. Мне нужны посыльные, которые отвезут письма моим поставщикам в Пакистане и Персии. Чтобы завоевать континент, нужно много оружия и боеприпасов.

Он врал, делая вид, что соглашается принять участие в жестоких развлечениях рани. Но у него не было выбора. Нужно было как можно скорее выбираться из этого змеиного гнезда. Рани попрощалась с гостями, а камергер остался ждать распоряжений Мишеля.

— Что я могу для вас сделать?

— Дайте мне троих лучших всадников. Я передам им верительные грамоты и укажу имена и адреса людей, с которыми нужно связаться в Пешаваре, Кабуле и Ормузе.

— В Ормузе? Так далеко? — удивился камергер.

— Большую часть оружия я получаю через Персидский залив.

— Вот как… — пробормотал камергер, изумленный тем, насколько далеко простирается зона влияния их гостя. — Они будут у вас через два часа,

Дхама ничего не имел против придуманного Мишелем плана. В сложившейся ситуации ничего лучше этого придумать было невозможно. Мишель передал письма посланцам–сикхам. Содержание этих писем было зашифровано. Только получатели могли узнать из них о том, что француз с супругой и дочерью скоро прибудут в Персию и просят оказать им всяческое содействие.

— Завтра рани во главе своих войск выступает на восток, к Дели, — сказал Мишель. — Мы воспользуемся ее отсутствием и уедем в Пакистан.

— Хотелось бы посмотреть, как она справится с англичанами, — иронично заметил монах.

— Победит она или проиграет — не наша забота. Подготовь незаметно лошадей и припасы. Амию посажу перед собой. Будем скакать без остановок до самой пустыни.

Мишель обернулся к Хирал и Амии. Те были готовы встретиться лицом к лицу с любой опасностью, пережить бури, сразиться с разбойниками или любым другим противником,

если понадобится. Он подошел к ним, обнял за плечи и вывел на террасу.

— Мы поедем туда, где садится солнце, — сказал он своим любимым женщинам. — Новая жизнь ждет нас там.