Из варяг в греки

Под этим ужасным словом «конспект» скрывалось написание нового учебника истории каждым учеником, в том числе и Настей. Причём в каждом классе. Она должна проверять в параграфе всё – от заголовка до каждого факта и его оценки. Выявлять и ликвидировать противоречия, делать периодизацию и систематизацию. В итоге Настин вариант параграфа мог значительно отличаться от первоначального. И оба варианта она должна учить наизусть и объяснять на устном ответе, где была допущена ошибка или противоречие и как она предлагает их исправить.

Как рассказывала маме знакомая из Министерства образования, там считали, что в школе углубленно изучают историю. Но Настя шла в школу, не зная об этом!

После трёх лет обучения у Андрея Васильевича у неё не осталось веры. Она повзрослела раньше, чем ей исполнилось восемнадцать лет. Однако Настя не хотела расставаться с детством и пыталась открыть глаза учителю, что далека от взрослой жизни.

– Андрей Васильевич, – честно признавалась она. – Посмотрите на меня и скажите, где я и где «конспекты». Я в них ничего не понимаю. Я в лучшем случае делаю их по шаблону, а в худшем – списываю.

Историк посмотрел внимательно на неё и только ответил:

– Настя, я ценю в человеке честность, и поэтому уважаю тебя за прямоту.

И всё равно из года в год он заставлял её делать «конспекты». На что он надеялся? Настя совершенно не понимала. А главное, ему ведь не лень проверять по двадцать «конспектов» каждую неделю. И это только в одном классе! А их у него было шесть. Бесплатно! Сумасшедший, одним словом.

Камешек в босоножке

«Если на светофоре будет красный, то он задержит историка. А я в этот момент обогну крайний дом и быстро пойду направо к другому перекрестку, – лихорадочно соображала Настя».

– Ой, ёй, ёй! – вдруг вскрикнула она от боли. Маленький камешек попал в босоножку. Настя прислонилась к стене деревянного двухэтажного дома и попыталась вытрясти камешек.

– Чёрт! Не выходит, – с огорчением воскликнула она.

Настя расстегнула светлую босоножку и снова потрясла её. Камешек, наконец, выпал. Она взглянула на перекресток. На светофоре зажегся зелёный. Историк стал переходить улицу.

– Не успела, – с огорчением подумала она.

Да, от судьбы не убежишь. Правда, ведь дорогой читатель?

Андрей Васильевич

Андрей Васильевич возвращался домой в хорошем настроении. Он работал учителем истории в одной из школ города. А ещё он преподавал право в одном из институтов города. А ещё он преподавал обществознание на вечерних подготовительных курсах в единственном университете города. И много где ещё работал Андрей Васильевич. Но заканчивался учебный год: в июне в школе, в июле в институте и университете и обычно в августе наш герой становился свободен. Целый месяц он был свободен вплоть до 1 сентября. Общая педагогическая нагрузка у него составляла пятьдесят часов в неделю и это при норме восемнадцать. Пятьдесят часов в неделю он должен был говорить. Он говорил с утра и до вечера – на уроках, на лекциях и на курсах. К концу августа, за целый месяц вынужденного «молчания», у него возникала очень сильная потребность поговорить. Поездка в Германию на полтора месяца в этом году ничего не изменила. Потребность поговорить никуда не исчезла.

По пути домой от Владимира Анатольевича он с грустью представлял, какая нагрузка снова ляжет на его плечи. Особенно в школе. Преподавать в вузе легко. Читай лекции, да слушай выступления студентов на семинарах. Каждые полгода курс меняется, приходит новый. Никто не будет проверять, что останется в головах студентов к пятому курсу.

В школе не так. Но тем в ней и интересней. Андрей Васильевич учил в течение пяти лет по двум предметам (честно говоря, по трем) учеников научному мышлению. И здесь была улица с двухсторонним движением. Сначала учил он, затем школьники вопросами помогали ему глубже исследовать темы. Вместе они ставили задачи и искали ответы. Иногда даже получались научные открытия.

Подойдя к перекрестку, Андрей Васильевич вспомнил критерий оценки задачи коллеги – учительницы математики Лидии Степановны. Как-то раз при историке она сказала ученикам:

– Задача должна быть такая: сидишь на уроке – думаешь о ней. Идешь после уроков домой – думаешь о ней. И дома – тоже думаешь о ней. Вот какая должна быть хорошая задача!

Андрей Васильевич, конечно же, не удержался и полюбопытствовал:

– А у перекрестка, о чём нужно думать – о задаче или о сигнале светофора?

Учительница промолчала.

Перейдя перекресток на зеленый сигнал светофора, Андрей Васильевич увидел фигуру девушки, показавшуюся ему знакомой. Она прислонилась к стене двухэтажного деревянного дома и вытрясала что-то из босоножки. Девушка чуть опустила голову, и историк не мог издалека определить кто она. Джинсовая куртка поверх платья не помогали распознать её, а, наоборот, мешала. В школе старшеклассники часто целый год ходили в джинсах и свитерах унисекс. Из-за этого на улице историк не сразу мог распознать в прохожих учеников и учениц.

Встреча