Из современной норвежской поэзии

Волнуют их и «свои», норвежские проблемы: поэты много пишут о природе - о суровой норвежской природе, в борьбе с которой проходила и в борьбе за которую проходит теперь жизнь их страны. Природа для них та неумирающая этическая и эстетическая ценность, которая формирует взгляды и чувства человека и наравне с искусством облагораживает его. Они обращаются к своей природе, как к высшему началу, связующему поколения, черпают в ней духовные силы и тревожатся за ее судьбу в индустриальный век. Они предостерегают против бездумного, потребительского отношения к природе, которое может привести к необратимым процессам.

Вот как, например, пишет об этом Арвид Тургейр Ли:

Вянет лес,

умирают рыба и птица.

Сера и дым

отравляют землю.

Мы вправе спросить:

уже не открылась ли щель

в ад?

(Перевод П. Мамонова)

Представленные в сборнике поэты - люди разного склада, разных поколений и разной судьбы, но все они служат добру, отстаивают великие духовные ценности и каждый по-своему обогащает поэзию, хранящую высокие идеалы.

* * *

Однажды, глядя на заставленную книгами гостиную УЛАВА ХАУГЕ, поэт и критик Ян Эрик Волл спросил его, мог ли бы он прожить без книг. Улав Хауге ответил: «Кто знает, наверное... Многие прекрасно обходятся без книг, поглядишь на них, они и веселы, и здоровы. Но старая китайская поговорка гласит: у кого есть сад и есть библиотека, у того есть все».

Улав X. Хауге родился, вырос и живет в Западной Норвегии, в маленьком поселке Улвике, расположенном на узкой полоске земли между фьордом и горами. Садовод по профессии, он всю жизнь и работал садоводом, возделывал фруктовый сад, заложенный его отцом. Искусство стихосложения он постигал, не расставаясь с работой на земле. И не только искусство стихосложения, но и иностранные языки, и мировую литературу. Большое место в его творчестве занимают переводы стихов с английского, немецкого и французского; в числе переведенных им поэтов - Гельдерлин, Малларме, Сильвия Плат.

Его собственные стихи тоже не остались достоянием одной Норвегии, они переводились на многие европейские языки. Шведский критик Магнус Хедлунд так писал об Улаве Хауге, когда его стихи вышли на шведском: «С годами Улав Хауге стал почти мистической фигурой, это своего рода поэт-гуру, живущий в горах Хардангера. Но садовод из Улвика, проявивший всю жизнь на горном склоне среди яблонь и вишен... стал явлением культуры не из-за своего образа жизни или своей профессии, а оттого, что он пишет самобытные, простые и вместе с тем изысканные стихи, сделавшие его крупнейшим поэтом из всех пишущих на скандинавских языках».

В начале своего творческого пути Улав Хауге тяготел к традиционному рифмованному стиху, который со временем все больше и больше вытеснялся свободным. Только любовь к сонету Улав Хауге пронес через всю жизнь, эта поэтическая форма присутствует во всех его сборниках. Впрочем, каким бы метром ни писал Улав Хауге, главным для него всегда было слово, про которое он говорил, что это самый тяжелый в работе материал, что работать с ним тяжелее, чем с мелодиями, красками или мрамором.

Слово -

камень

в холодной реке.

Камень...

Мне нужно много камней,

чтобы перейти реку.

(Перевод Ю. Вронского)

Слово - материал, и вместе с тем оно - инструмент, помогающий добывать поэзию, а она, как сказал Улав Хауге, «сродни тем элементам, которых нет в чистом виде и которые существуют лишь в соединениях». Но самое важное то, что слово - помощник и защитник человека:

Что есть мои слова?

Лес

на пути северных бурь,

горная гряда

на пути опустошающего

огня жизни.

(Перевод М. Тюриной)

Отдаленность от суетной городской жизни, близость к природе и непосредственная зависимость от нее обострили зрение и слух поэта, научили улавливать самое важное, научили искусству «не думать чужими мыслями и не говорить чужими словами», как сказал про него другой старейший поэт Норвегии - Ролф Якобсен. И в жизни, и в творчестве Улав Хауге всегда был «властелином собственного сердца», всегда шел своим поэтическим путем, не делая уступок никакой литературной моде. В его лаконичных, но емких по содержанию стихах слышится порой мощный голос «Эдды», изначального родника норвежской поэзии. Образы и метафоры подсказаны поэту природой, частью которой он себя ощущает, в которой черпает мудрость и к которой обращается во всех случаях жизни:

Спроси у ветра,

шумящего вблизи, -

он в даль умчится

и принесет оттуда

совет, быть может, добрый.

(Перевод В. Тихомирова)

Не случайно мир природы присутствует в названиях всех семи сборников поэта.