Из штрафников в разведку

На Алексея девушка-сержант произвела несколько двойственное впечатление. Среднего роста, вполне обычного сложения, все положенные женские признаки на месте и очень даже гармонично смотрятся. Лицо миловидное, прическа короткая – и это понятно: ухаживать за косами на передовой очень даже проблематично, да и вши о себе забывать не дают. Минут через пять Миронов понял, что же заставляет его чувствовать рядом с Елизаровой не очень уютно: заметно отчужденное выражение лица девушки и глаза – вроде бы и самые обычные, темно-карие, но была в них не то настороженность, не то строгость, вызывавшая смутные ассоциации со школьным учителем. Или учительницей – Лешка так и не научился разбираться, когда можно профессию называть в женском варианте, а когда нет. Врач, продавец, секретарь, тот же снайпер – поди разберись, кого можно секретаршей обзывать, а кого нельзя!

– Сержант, а вы давно воюете? – чувствуя неловкость от затянувшегося молчания, спросил первое пришедшее на ум Алексей, не глядя на шагавшую рядом снайпершу.

– Почти полтора года.

– А до войны чем занимались?

– До войны училась в архитектурном институте в Ленинграде. Правда, всего один курс – потом война началась. Окончила курсы медсестер, а потом курсы снайперов. С медициной, увы, у нас подружиться так и не получилось.

– Да, нашим медсестрам не позавидуешь, – согласно кивнул Миронов. – Я в госпиталях насмотрелся: за троих мужиков пашут, а некоторых и из-за тумбочки-то не видно. Тяжело, конечно. А если еще и на передовой раненых из-под огня вытаскивать…

– Да не в том дело, что тяжело, – грустная улыбка чуть тронула губы девушки. – Просто я так и не смогла приучить себя не бояться крови. И вообще… Как к этому можно привыкнуть?! Однажды мне пришлось видеть, как наши танкисты после боя траки танковых гусениц чистили – кровь, обломки костей, обрывки обмундирования. Это было очень страшно, и я чуть в обморок не хлопнулась – стыдно было ужасно! А снайперу немного проще: чаще всего ты видишь врага за сотни метров.

– А это очень трудно – стать снайпером?

– Наверное, не очень, – пожала плечами Елизарова. – Труднее стать хорошим снайпером. Здесь ведь очень многое и от человека зависит – слишком нервный и нетерпеливый хорошим стрелком вряд ли сможет стать. В общем, что мы обсуждаем – на войне, наверное, нет легких профессий!

– Простите, сержант, а как вас по имени-отчеству? А то как-то не очень удобно – вроде бы просто беседуем, а… Меня, кстати, Алексеем зовут.

– Мария, – без тени улыбки представилась девушка. – Мария Владимировна.

– Вот и хорошо, а то с безымянным сержантом идти на задание мне как-то не с руки. Мария, а можно вас попросить? Тут такое дело… Из всего, можно сказать, стрелять доводилось, а вот из снайперки – ни разу! Дадите из оптики пальнуть?

Вопрос Миронова прозвучал забавно и несколько по-мальчишечьи – словно он просил приятеля разрешить ему стрельнуть из новой рогатки. Видимо, столь неожиданная просьба лейтенанта развеселила девушку – Елизарова, бросив на Алексея чуть ироничный и оценивающий взгляд, уже по-настоящему улыбнулась и согласно кивнула.

– Хорошо, давайте в восемь – там, где ваши разведчики иногда тренируются…

Глава 21. Апрель 1944 года. Вблизи передовой

Взвод Миронова на этот раз расположился в какой-то чудом уцелевшей старой риге – обширном сарае с громадной неуклюжей печкой. Когда-то колхозники свозили сюда для сушки и обмолота снопы убранного на полях хлеба. Сейчас же здесь мало что напоминало о колхозном прошлом сарая. Со стороны помещение, вероятно, больше всего напоминало постоялый двор далеких времен, когда по дорогам России гоняли своих саврасок разбитные ямщики. Печка для разведчиков оказалась как никогда кстати – было где и погреться в холодные весенние ночи, и обмундирование с портянками посушить. Возможно, по этой же причине ригу не раскатали по бревнышку и немцы – более удобной казармы в непосредственной близости от передовой было найти просто немыслимо.

Алексей шагнул в полумрак сарая и, небрежно козырнув на приветствие дневального, направился в свой командирский закуток, где за импровизированной ширмой, сооруженной из старой плащ-палатки, располагались его нары и маленький стол. Не снимая сапог, завалился на прикрытые солдатским одеялом доски и тут же уснул…

Разведчики отдыхали и с неослабевающим интересом слушали бесконечные байки, которые травил месяца два назад прибывший с очередным пополнением одессит Нечипорук. Судя по всему, сегодня Григорий вмешался в спор ребят по поводу жизни и обычаев настоящих блатных, по которым парень из Одессы-мамы считал себя непревзойденным знатоком и экспертом.

– Ой, да шо вы вообще можете знать за воров? – Гриша презрительно прищурился и снисходительно посмотрел на спорщиков. – Настоящие воры были и есть только в Одессе! Все остальные против них – мелкая шпана, вшивая шелупонь и вообще хамса! Это говорю вам я – Гриша Нечипорук!