И насчет выходцев с французской территории, названной по имени самого крупного их острова, тоже права моя ненаглядная. Идет процесс, потихоньку, исподволь, но идет. Человеку свойственно искать лучшей доли, а Патриа-Нуэво после восстановления сообщения с Новым Оймяконом заметно опередила конкурентов — как франкоязычных соседей, так и живущих за «семью морями» испанцев. Вот и перебирается сюда народ, особенно ценные специалисты. Грубой рабочей силы здесь и своей хватает, а спецы никогда лишними не бывают. Так что ничего удивительного в том, что доктор Франсин Моро, в недавнем прошлом являвшаяся одним из ведущих ученых Университета Новой Гренады, решила, что на территории Корпорации перспектив больше. Правда, переход на другую сторону слишком уж театрально обставила: публичный скандал в академических кругах, шумиха с преследованием и как апофеоз — просьба о предоставлении политического убежища. Ну и как в таком откажешь? И геополитическому противнику нос утрешь, и отменного спеца приобретешь. Да и сама Франсин со всех сторон в выигрыше — и руководитель лаборатории, и тема у нее своя, ни под кем не ходит. И даже при оч-чень большом желании на нее теперь не особенно надавишь, поскольку это будет означать грандиозный скандал и непременно отразится на имидже всей страны. Ой, непростая барышня!
— Нет, это уж слишком, — буркнул я. — Спишем на итальянский темперамент и девичью склонность к преувеличениям.
— Чего это к преувеличениям?!
— Ну, тогда к гиперболизации.
— Дурак!
Некоторое время шагали молча — Тинка дулась, а я посмеивался, разумеется, про себя. Потом мне это надоело и я предпринял новую попытку разговорить спутницу:
— Как думаешь, проф поведется?
— Нет.
— Уверена?
— Без вариантов.
— Но ведь это такой шанс!!!
— Свернуть шею? — иронично вздернула бровь Альбертина. — Забудь. Это авантюра, а профессор Спанидис не приемлет авантюр. Это антинаучно и просто преступно! — весьма похоже изобразила она нашего научного руководителя. — А еще стоит денег, а у нас бюджет на год вперед расписан.
— Да, это аргумент. А если деньги будут?
— Мажор!
— Я серьезно.
— Ты у нас кем числишься? — хитро прищурилась Тинка.
— Младшим научным сотрудником. Практикантом по обмену, — поддержал я игру. — И что?
— И где же в твоих должностных обязанностях прописано участие в авантюрных экспедициях к черту за пазуху, да еще и с, мягко говоря, сомнительным результатом? За пределами рабочего дня, что ли? В свободное от основных обязанностей время?
— Тут ты не права. Деньги решают если не все, то очень многое.
— Хочешь доказать?
— Даже не собираюсь.
— Слабо?
— Не-а. Просто не успею с Нового Оймякона бабло перевести. А того, что есть с собой, для финансирования полноценной экспедиции маловато будет. Проще местного инвестора найти… — призадумался я.
— Ты это серьезно?!
— А почему нет? Будут деньги, и свободное время как по волшебству появится, и соответствующие обязанности возникнут. Надо только прикинуть, кого из наших здешних партнеров подтянуть можно…
— Вот теперь я точно знаю, что ты мажор!
— Это что-то меняет?
— Конечно! Ты будешь думать, что я с тобой из-за денег!
Ох, женщины!
— Тин, включи логику. Ты ведь меня клеить начала до того, как узнала о финансовом благосостоянии.
— Чего?!
— Ну, вспомни…
— Я?! Тебя?! Клеить?!
Тьфу на тебя!
— Ладно, ладно, признаю, глупость сморозил. Это я тебя добиваюсь уже почти неделю. А ты пока что держишься. Мне бы такую силу воли. Ну что, прощен?
— Иди сюда, льстец.
Ну вот, поцелуйчик перепал. А сейчас еще Люченте покормим, и вообще ненаглядная в прекрасном расположении духа будет. Надо воспользоваться ситуацией в собственных грязных целях и пригласить ее вечером куда-нибудь выпить по коктейлю. Тут главное момент не упустить. Секундой раньше, секундой позже — пошлют далеко и надолго. Но я безотказное средство знаю — фотки. Все девчонки любят фотки, особенно те, что представляют их в самом выгодном свете. И не покривлю душой, если скажу, что Альбертина Монтанари в бикини в сочетании с бассейном и дельфином — зрелище более чем достойное запечатления в цифре.