Из глубин

В эллинге обстановка заметно изменилась: мини-«пузырь» с озабоченной Франкой сместился почти к самому парапету, а еще сильнее беснующийся в бассейне китенок усилил иллюминацию если не на порядок, то вдвое точно. Впрочем, эта парочка была занята собой и на окружающих внимания не обращала. Последних, окружающих то бишь, присутствовало до нашего появления четверо — встретивший нас Жан-Пьер, один из давешних охранников (вроде тот, которому табуреткой не прилетело), Майк Агеластос и Альбертина. Синьорина Монтанари восседала на табуретке спиной к «пузырю» с Франкой, лицом к Майку и, соответственно, к нам, а прямо за ней торчал столбом «ниндзя» — он уже успел вернуться на пост, дождавшись, пока зарастет «дверь». В руках Жан-Пьер баюкал дробовик, наверняка экспроприированный у выведенного из строя охранника, тот самый, с резиновыми пулями, но на бедре висела кобура с пистолетом. На все руки от скуки, короче, да и стоит удобно — при случае может и Тинку приложить, и Майка свободно достанет. Но убивать намерения нет, судя по основному оружию. Второй секьюрити так и торчал у стены, контролируя одновременно всех. Нормально, че… если что, с двух сторон начнут садить, причем без риска «дружественного огня». Глава же предприятия (по крайней мере, он сам предпочитал так о себе думать) оседлал второй табурет, повернутый спинкой к собеседнице. Видно мне было не очень хорошо, но, судя по позе, он еще и руки на ней, то бишь спинке, сложил, дабы лишний раз не нагружать — с опорой оно всяко легче, особенно если в правой зажат аутентичный кольт, кончик ствола которого просматривался из-за левого плеча. По всем признакам чувствовал себя господин Агеластос хозяином положения, Тинка же, такое ощущение, вот-вот и сдастся. Окончательного решения она еще не приняла, но наше эффектное появление еще немного подтолкнуло ее в нужную сторону. Естественно, Майку нужную.

Хотя, если честно, вскрикнула она чуть ли не облегченно — видать, совсем неизвестность замучила. А тут вот он я, живой, пусть и не здоровый. Но это была лишь первая реакция. Потом до нее дошло, в каком я состоянии, и она зло сузила глаза, одарив Агеластоса многообещающим взглядом. А затем и Анхеля, наградившего меня очередным тычком, от которого я едва не растележился, запутавшись в подломившихся ногах. Насилу устоял, да и то благодаря все тому же клеврету — Анхель успел поймать меня за ворот.

— А вот и наш долгожданный гость! — преувеличенно радостно объявил Майк и соизволил обернуться. Судя по его вытянувшейся физиономии, подобного результата даже он не ожидал. — Черт, Анхель! Я же сказал — не перестарайся!

— Зато коленку простреливать не пришлось, — философски хмыкнул клеврет, на что Альбертина в буквальном смысле слова злобно зарычала. — Полегче, дамочка, а то ведь и сейчас не поздно.

— Вот вы уроды! — вызверилась Тинка. — Он же еле на ногах стоит! Табуретку хоть дайте!

— А нет больше, — ухмыльнулся Майк. — Но можешь свою уступить.

Тинка в очередной раз злобно зыркнула, но совету вняла — вскочила со стула и лично подвела меня к нему, оттеснив опешившего Анхеля. Я, наплевав на гордость, помощь принял и кое-как доковылял до места, опираясь на плечо ненаглядной. И даже почти сдержался от шипения, когда она случайно задела меня за бок. И лишь заняв сидячее положение и немного расслабившись, я осознал, что все происходящее явилось талантливо поставленным представлением — судя по лицу Альбертины, ее проняло, что называется, до печенок. На что Майк, собственно, и рассчитывал. А силен, мерзавец! В психологии разбирается, людьми манипулирует с завидной легкостью… и в этом ему совесть не помеха — не убили же никого.

Тинка тем временем пристроилась слева от меня, прижавшись бедром к моему плечу, и принялась неосознанно поглаживать меня по голове. Рефлексы, мать их! И ведь не объяснишь, что череп у меня чуть ли не раскалывается от боли. Правда, до нее и самой это быстро дошло, и она переместилась мне за спину, положив обе руки на плечи. Ну, хоть так. Да и опереться на нее можно. Слегка. Опять же, в случае чего хотя бы от Майковых пуль уберегу — у сорок пятого калибра, если мне не изменяет память, останавливающее действие ого-го, а вот пробивное почти никакое. Естественно, если он ей в голову не выстрелит. Тьфу, блин! Нашел, о чем думать!.. Тем более что Анхель, которого никто от обязанностей по моей охране не освобождал, встал чуть сбоку, почти у парапета, и поигрывал пистолетом. С одной стороны, не самая удачная мысль — безымянный охранник может своим огнем зацепить, с другой — а что еще делать? Я ведь, если оклемаюсь, могу и к киту сигануть — прецедент был. А так он мне путь перекрыл и успеет среагировать на бросок. Жан-Пьер в этом деле не помощник — ему и далековато, и Тинка меня закрыла. Хм… забавная расстановочка на нашей шахматной доске… если позволите так выразиться, хе-хе.

— Я надеюсь, теперь вы полностью удовлетворены, уважаемая Альбертина?

— Да пошел ты!