Иверь

– Как будет проводиться обмен? – спросил Игорь.

– Один к одному, – ответил я.

– А спустя три месяца за монету пассов не дадут и куска металла, – догадался Атаири.

Все переваривали новость.

– Хватит для обмена? – спросил Игорь.

– Должно. Даже в этот момент продолжается штамповка этих монеток.

– Здесь портрет Инты, – заметила королева.

– Да, портрет Первого короля. Он будет на монетах всех величин.

– Каких величин? – спросила правительница разоренного Апрата.

– Скоро наше население будет чуть грамотнее, и мы начнем штамповать большие монеты достоинством в две, три, пять таких монеток.

– Я поняла, – сказала Ролли.

Королеве пришлось объяснить, зачем нужны другие монеты – более высокого достоинства. Чтобы мешки с деньгами не таскать.

Самый главный вопрос задал Атаири:

– А что делать с монетами морского народа?

Я переглянулся с Игорем и сказал:

– Смотря на что мы рассчитываем. Если просто ослабить их, то тогда надо оставлять себе часть денег. А если завоевывать будем, то нужно следующее… Скупать провиант, оружие и все, что более-менее может помочь в войне. Весь металл пусть идет к нам. Пусть у них ничего не останется для продажи дикарям. Но главное – это провиант. Сначала по нормальным ценам; потом, когда начнут уже с неохотой продавать запасы, повышать цены. Но все это надо закончить до конца лета, ну, до середины зимы максимум. Они торговый народ и погонятся за наживой… У них не останется, чем кормить солдат. Если нам не хватит денег, надо предложить обмен всем купцам. Пусть меняют свои монеты на наши. И мы снова отправим их нашим купцам в Горге. И запретим что-либо продавать за деньги морского народа. Только за наши инты. И обменивать их прямо в лавках. А потом закупать на деньги морского народа у них провиант и отправлять его на склады Тиса и Ристы. Курс, понятно, поставим самый отмороженный.

– Валютная интервенция, – сказал Игорь.

– Хуже! – сказал я. – Война. Самая настоящая война. Оголодавший к концу следующей зимы народ либо свергнет правителей, либо пойдет войной на нас. Мы, по их мнению, самый богатый сосед. Мы должны быть готовы. Пошлите гонцов к северным варварам с предложением за деньги воевать на нашей стороне. Нанимайте всех уже с начала зимы. Поощряйте предателей Наема. Пусть они приходят воевать за наши деньги и за нас. Пустите слух, что принц Наема стал героем нашей страны и что он героически обороняет Ворота Иса и немало за это имеет в денежном эквиваленте.

Сказать, что такими перспективами я шокировал всех, – это ничего не сказать. С совета все расходились с блуждающими улыбками на лицах. Я остался в тронном зале.

Это было еще в начале лета. Мы немедленно стали покупать весь провиант в Пасской империи. Даже умудрялись семенной запас скупать. Тис был забит под горло провизией. Она обесценилась до жуткого предела. Боясь, что наше сельское хозяйство из-за нерентабельности накроется, мы выделили субсидии в нашей валюте на развитие бизнеса. Пока только в Тисе, Ристе и Торке появились птицефермы, чего мы давно ожидали. Стали развиваться другие виды сельского хозяйства. Мясные ящеры теперь кормились чуть ли не тем же, что ели сами люди. Я был в шоке, увидев, что керов кормят отборным зерном. От него они становились толстыми и неповоротливыми. Я запретил это делать, приказав снова выпускать боевых лошадей пастись в поле.

К середине лета мы сделали мощную товарную интервенцию за счет сахара, полученного за корабли у ксенолога. Продавали в Горге только за нашу валюту. Успели продать, пока опомнившиеся правители пассов не запретили на своей территории торговлю за наши деньги. Все шло по плану. Караваны продуктов, металла, орудий и пороха втекали в наши города и там оставались. Правители пассов осознали, что все кончено, когда торговцы заключили с нами договоры на еще не родившийся урожай. И хотя пошли запреты за запретом, торговцы умудрялись северным путем в обход кордонов, выставленных против них, дотаскивать свой товар до наших горных крепостей. Там с ними и рассчитывались, не забывая взять дань за торговлю на нашей земле. Анекдот.

Торговый люд пассов, раньше так помогавший своей родине богатеть и процветать, теперь продал ее с потрохами нам. У них не было ни единого шанса. Голод должен был вот-вот наступить.

Я почти был счастлив, видя, что десять тысяч северян и двадцать тысяч наемцев перешли границы и оделись в нашу форму. Немедленно всех направили на ВТС. Гарнизоны ломились от войск и запасов. Теперь, получая пятнадцать – тридцать монет, мои гвардейцы могли не вылезать из поселковых кабаков, где все значительно подешевело.