Иверь

Он сосредоточил взгляд на мне и сказал:

– Мне нет пути назад. Я младший сын. А за гибель шестидесяти кулаков меня казнят.

– Кто?

– Отец. Я не нужен. Я возможная помеха старшему брату.

– Ты о чем? – не понял я.

Он промолчал. А ответил за него его друг и ровесник:

– Он должен был отличиться, чтобы его взяли с собой на побережье пассы. Иначе яд. Стрела или нож. Его любит народ Атиса. А вот его старшего брата нет. Отец и брат боятся переворота. А морскому народу все равно, кто у власти в его торговых городах. Лишь бы союзник.

– То есть управы на них нет? – спросил Игорь. – Ну так скройся куда-нибудь. Вон, уйди к речному народу или, и правда, к пассам.

Опять ответил паренек:

– Он не может. У него там любимая из богатого рода, которую хотят выдать замуж за его брата.

Игорь даже прыснул со смеху. Парень поднял на него ненавидящие глаза и сказал:

– Был бы ты благороден, я вызвал бы тебя на бой.

Я остудил его, сказав, что все боевые звери ада благородны, за исключением Александра Сергеича, которого я, великий Прот, изгнал из мира своей шпагой, но ни один смертный не устоит в бою с ними. Игорь плотоядно улыбнулся, а парень высказался насчет того, что ему все равно.

– Постой… – недопонял я паренька. – Но как бы он уехал к пассам после вашей карательной экспедиции, если у него там любимая?

Ответил сам сын правителя:

– Это мой отец хотел, а не я. Я даже договорился, что по возвращению командир отряда пассов назначит меня, вопреки воле отца, на пост начальника гарнизона. Нынешний совсем спился.

– А мы тебе, значит, тем, что не соизволили умереть, все планы испортили? – съязвил десантник.

Парень стушевался. Ответил его друг:

– Не мы напали на Тис. Не мы отобрали чужое. Вор должен быть наказан.

Мы с Игорем, сдерживая улыбки, покивали.

– Ты прав, малец, – сказал я. – Ошибка в одном. Я – Прот, и это все мое.

– Все принадлежит только Единому! – почти прокричал он. Даже сын правителя отшатнулся.

Я опять кивнул и, чтобы совсем тому голову сломать, сказал:

– Единому принадлежит все? Значит, и я часть твоего Единого?

Парень посмотрел на меня и ответил:

– Я не знаю… Надо у священников спросить. Они не знали, что ты творишь чудеса. Они считали тебя самозванцем.

– Самозванец бог, – пробормотал я. – Неплохо звучит. Но теперь что ты про меня скажешь?

Уже все, забыв о том, что собирались в долины Рога, внимательно следили за нашей беседой.

– Я не знаю.

– Однако вышел со своим другом, когда я сказал, что отведу вас в долины Рога? Ты, верующий в Единого? Интересно…

– Я…

– Что – ты?

– Короче… – перебил Игорь меня на русском, – кончай их.

Я ответил ему также на родном языке:

– Ты чего, с ума сошел? Я их даже не собирался убивать.

– А чего ты их тогда привел сюда? Поболтать не с кем? Вечером я утолю твой голод. Или вон Инта. Будешь ему про звездный ад рассказывать.

– Да ни при чем тут это. Ты часто видишь людей, самовольно идущих на смерть?

– Да, – нагло сказал он. – Иногда даже в зеркале.

Я усмехнулся:

– Если мы уговорим их не умирать – они наши.

– Почему?

– Психология, брат. Если предыдущая жизнь привела их к суициду, то любая следующая будет им в радость, и они будут нам благодарны за нее.

– И что ты предлагаешь?

Я достал из кармана инъектор и сказал:

– Программатор в сумке. В арсенале. Он по-ихнему не пашет. Сейчас их свеженьких вниз отнесут, а ты уж постарайся создать им путешествие туда и обратно с повелением бога Рога служить мне, богу Проту.

– Нет, я их себе возьму. Пусть мне служат.

– А я тебе вторую руку отстрелю, – честно пообещал я.

Игорь усмехнулся и спросил: а почему ему Единым не прикинуться? Под программатором все равно, кем назваться.

– Ну и зачем мне здесь вера в Единого? Когда я, Прот, есть только в своей мифологии? – резонно спросил я.

Инъектор, заряженный наркотиком и снотворным, вырубил бы даже слона со временем. А человек валился мгновенно. Хитрый наркотик – передозировки не бывает в принципе. Разве что им половину крови разбавить. И то: только печень йокнется, и долго выводиться естественным путем будет.

Всех семерых отнесли в подвал. Игорь вернулся после зарядки программатора и сказал:

– Спорим, ни хрена не получится?

– Почему?

– Я столько слов на их языке не знаю… Заменял их по ходу придуманными.

Я только усмехнулся и спросил:

– Они потом вообще по-местному говорить будут или только материться смогут, притом по-русски?

Он обругал меня болваном, и мы пошли к Инте, что выбирал рабов для себя как вождь.

– Ты взял семерых, великий? – спросил он у меня.

– Да, – ответил я.

– Сколько тогда я могу взять?

Игорь не выдержал и спросил с ехидцей:

– Зачем они тебе вообще нужны?

Инта стушевался и сказал:

– Я хочу их тебе предложить, великий Прот.

Я даже поперхнулся:

– Мне?

Инта пояснил:

– Когда мы бились, от них, – он указал на воинов, – отскакивали стрелы. Ты назвал это броней. У тебя внизу, в комнате оружия, тоже броня лежит. Ее даже подаренный тобой клинок не берет. Я хочу обменять ее у тебя, так как просто просить не могу.

Игорь только головой покачал. Маразм. Я кивнул и сказал:

– Бери и носи. Всех рабов, что твои и мои, помечай вот так.