ИВ. Тетралогия (СИ)

В этот раз я решил пить кровь из запястья, так все же получалось аккуратнее, хотя напор был немного слабее. Но я и не предполагал особо увлекаться, не хотелось сильно ослаблять человека за рулем. В этот раз все получилось вполне успешно, на платке не осталось ни капли, и вскоре, получив внушение и все забыв, водитель уже пристроился в вереницу из автомобилей и других экипажей, медленно движущихся к центральному входу величественного особняка из белого камня, построенного в стиле эпохи Возрождения. Чуть позже, вручив приглашение надутому раззолоченному швейцару, я наконец окунулся в хорошо знакомую и привычную для себя атмосферу, со всех сторон и всех углов кричащую о своем непомерном богатстве, знатности, титулованности, манерности и высокомерии. Почувствовав себя, как рыба в воде, я легкой и непринужденной походкой направился в глубину дома хорошо знакомыми мне коридорами и переходами, отказавшись от сопровождающего. Прием официально проводился в одном из больших залов, сегодня — в правом крыле большого особняка. Разглядывать внутреннюю обстановку, буквально колющую глаза своим богатством, я не счел нужным — налюбовался уже и не раз, ранее. Все та же роскошь, те же образцы художественного и скульптурного искусства, тот же мрамор, хрусталь и позолота. Все это не производило на меня почти никакого впечатления, мишура, не более. Мне по душе больше изящество, комфорт и уют, как, например, в доме отца, созданный любящими руками моей покойной мамы, обладавшей прекрасным вкусом и чувством стиля. А жить в таком вот музее, на мой взгляд, довольно угнетающе.

Однако, я сегодня явился сюда не для того, чтобы рассуждать об архитектуре и искусстве, только если вдруг какая-то очаровательная собеседница изъявит такое желание и выберет подобную тему для начала беседы. Тут я готов поддержать любую тему, главное, вовремя свести ее в нужную мне сторону.

Войдя в широко распахнутые двери залы, я попал в круговорот гостей, составляющих в большей своей массе цвет дворянства и аристократии Парижа. Дамы все сплошь в шикарных бальных платьях, блеск бриллиантов слепит глаза. Мужчины, подобно мне, в смокингах, фраках или мундирах в зависимости от звания или чина. Изысканная мягкая мебель вдоль стен, столы, ломящиеся от количества закусок, большой оркестр в специальной оркестровой нише, уже наигрывающий ненавязчивую классику. Все, как всегда.

Покружив немного по залу, раскланявшись со многими знакомыми дамами и поприветствовав знакомых джентльменов, я выслушал множество соболезнований в свой адрес в связи с семейной трагедией, а также поздравлений в связи с возвращением в общество. Пофлиртовав некоторое время, с удовольствием слушая за своей спиной восторженный и возбужденный шепот (вампирский слух служил в этом, как нельзя лучше), я добрался до середины зала, где в самом плотном окружении находились будущие жених с невестой. Милашка Гизель сразу же меня приметила и, не стесняясь никого вокруг, бросилась меня приветствовать. Мы вежливо раскланялись, но я не отказал себе в удовольствии незаметно ей подмигнуть, а она залилась смущенным румянцем. Потом она представила мне своего жениха, назвав его Жофроа Катри. По ее словам, ее избранник приходился сыном новому, совсем недавно назначенному на пост префекта округа Сена, министру Катри. Обменявшись рукопожатием со счастливым женихом, я подумал, что пост его отца, очевидно, единственное достоинство этого бедолаги. Жофроа оказался низкорослым, худощавым и носатым. Дорогой фрак висел на нем мешком, а набриолиненные волосы сально поблескивали. В придачу к выдающемуся носу у него еще и жизнерадостно топорщились уши. Чудо, как хорош! Я с жалостью посмотрел на Гизель. Да уж, представляю, с какой тоской малышка сейчас вспоминает наши с ней ночи. Усмехнувшись про себя, я отошел, так как уже начиналась торжественная часть, на которой будет официально объявлено о помолвке, сказаны все положенные в этом случае слова от основных действующих лиц, оглашена дата свадьбы и тому подобные неинтересные для меня вещи.

Ловко протолкнувшись к выходу, я направился в сторону хозяйственных помещений, точно зная, что смогу найти там очаровательных девушек из обслуги. Мне сейчас не до выбора особо, знатная или нет — не имело ровным счетом никакого значения. Главное, что все, что надо, было на месте. А уж договориться для меня дело нехитрое. С такими даже проще. Необремененные этикетом и строгим воспитанием, простые девушки всегда охотно проводили время с такими, как я. Но и я не оставался никогда в долгу. Недовольной еще ни одна не уходила.