Юрка Гусь

- Не знаю. Она пропала. Говорят, съели. В Ленинграде блокада. Ну, и голод… У нас из дому даже все мыши убежали - есть нечего. А потом мама умерла. А папа до сих пор ничего не знает. Он на фронте. Я три дня на кровати лежал. Никак не встать было. Подниму руку, а она - бух! - обратно падает. - Мальчишка сжал тонкие пальцы в кулак и согнул руку в локте. - Потрогай-ка!- повернулся он к Юрке. - Уже мускулы появились, а раньше одна кость была.

- Плохо, говоришь, в Ленинграде?-спросил летчик.

- В нашем доме десять человек умерли с голоду.

Юрка подобрал с земли корку хлеба и протянул

Дику - тот заворчал и отвернулся.

- Не надо, - сказал летчик. - Не берет он из чужих рук.

- И Байкал не брал.

- Давно из Ленинграда? - спросил летчик.

- Сначала меня в лазарет положили, потом на самолете эвакуировали… Я очень слабый был и ничего не запомнил. А тут у меня тетя. Я у нее живу. А вы какой летчик? Истребитель?

- Не совсем. Штурмовик.

- На «ИЛах» летаете, да?

- Точно, - улыбнулся летчик. - А ты видел «ИЛы»?

- Ну да, они низко-низко летают, над самыми крышами. А высоко могут?

- Могут, - сказал летчик.

- Я видел, как наш самолет сбили, - сказал Юрка. - Фриц дал очередь, - самолет и загорелся. А Фриц улетел.

- Бывает и такое, - сказал летчик.

- А вы сбиваете немцев?

- А чего на них любоваться? Сбиваем.

- В Ленинграде часто сбивали «юнкерсов», - сказал Стасик.

- А что штурмовики делают? - спросил Юрка.

- Воюют, - сказал летчик. Прищурив глаза, он посмотрел на Юрку.

- Не умеешь, Гусь, защищаться. Какой дурак голову подставляет под кулаки?

- Их вон сколько, - проворчал Юрка,

- Голову, Гусь, надо защищать.

- У него хлеб был за пазухой, - сказал Стасик.- Растоптали.

- У меня башка целая. - Юрка пощупал затылок.- Мою башку и камнем не прошибешь…

- По-честному надо драться, - сказал Стасик.

Юрка ничего не ответил. Он подошел поближе к летчику и потрогал кожаную куртку.

- Всем такие дают? - спросил он.

- Нравится? - усмехнулся летчик. - Будешь летать, и тебе выдадут.

- Я знаю, где ваш аэродром, - сказал Юрка.- Приду.

- В гости?

- Я люблю глядеть на самолеты.

Дик раз-другой царапнул хозяина лапой. Летчик посмотрел на черный циферблат часов.

- Что-то наша машина застряла.

Он достал из кармана плитку шоколада и, разломив на две равные части, отдал ребятам.

- Жуй, народ!

Пожал ребятам руки, хлопнул Юрку по спине.

- Не горюй, малый, заживут твой боевые раны. А ты, Стасик, не серчай на него. Сгоряча он тебя по уху… Так, Гусь?

- Понятно, сгоряча, - неохотно отозвался Юрка.- Я же не видел, кто меня лупит.

Возле них затормозила грузовая машина. В кузове - гора ящиков. Не заглушая мотора, шофер в синем комбинезоне молча уступил место за рулем летчику и открыл дверцу с другой стороны. Дик тотчас вскочил в кабину и уселся на сидении рядом с неразговорчивым шофером, выставив в боковое окно довольную морду.

Летчик помахал мальчишкам рукой, улыбнулся и тронул машину.

- Летчик! - Юрка, растопырив пальцы, посмотрел на свою грязную руку, которую ему только что пожал этот человек.

Стасик задумчиво глядел на дорогу. Полы его короткого серенького пальтишка трепыхал ветер.

- Чтобы летчиком быть, нужно ничего не бояться? - спросил он.

- Я ничего не боюсь, - сказал Юрка.

- Я - бомбежку, - вздохнул Стасик. - В Ленинграде не боялся, а тут снова… Особенно ночью.

- Дело дрянь, - сказал Юрка. - Можно помереть. Со страху. Немец, гад, приделывает к бомбам какие-то свистульки. Летит бомба и воет, как ведьма, а у людей вся психология - к чертовой бабушке.

- Психика, - поправил Стасик. - Снаряды тоже воют, только не так страшно. Если услышал, снаряд воет, - значит, не бойся - упадет далеко.

- Ничего парень этот летчик, - сказал Юрка и положил в рот последний кусочек шоколада.

Стасик съел только половину. Остальное завернул в бумажку и спрятал в карман.

- Тете, - сказал он, поймав удивленный Юркин взгляд.

- А я сожрал, - Юрка облизал липкие пальцы и покачал головой. - Надо бы бабку угостить…

Расходиться по домам не хотелось. Они стояли у забора, ладошками сгребали с жердей пушистый снег и клали в рот.

- Ну, я пойду, - сказал Стасик, не двигаясь с места.

- Где ты живешь?

- На Кооперативной…

- А я на Советской.

Помолчали. Стасик поежился под летним пальтишком и снова сказал:

- Надо идти… Пока.

- Бывай, - сказал Юрка.

ЗЕЛЕНАЯ РАКЕТА

Юрка с бабкой Василисой пили чай, когда в дверь раздался стук.

- Приятного аппетита, - вежливо сказал Стасик, вытирая ноги о жесткий половичок.

Бабка подняла глаза от блюдечка. Долго глядела на мальчика, с любопытством поглядывая на зеленый жестяной ящик, что Стасик держал под мышкой.

- А-а… у Серафимы живешь? - вспомнила бабка.- Она тебя приголубила. Слыхала.

Юрка выскочил из-за стола, накинул фуфайку.

- Айда во двор!., -

Из леса на станцию ползли по снегу голубоватые длинные тени. Мимо вокзала простучал товарняк. На платформах промелькнули танки с зачехленными пушками. С заснеженных крыш вагонов настороженно глядели в небо спаренными стволами зенитные пулеметы.

Стасик уселся на обледенелую ступеньку и, щелкнув задвижкой, открыл ящичек.

- Сколько их! - обрадовался Юрка. - Постреляем!