Читаем Юрий Никулин полностью

Вильямс Жижеттович Труцци в свое время поражал дореволюционного зрителя. Стройный, темпераментный юноша-жокей, выходец из знаменитой цирковой династии, он вырос в первоклассного дрессировщика. Его номер был воплощением лучших цирковых традиций. Реквизит номера Труцци был пышен, лоснящиеся крупы холеных лошадей поблескивалишашечками, головы их были украшены страусовыми перьями… Но случилась Октябрьская революция — и великолепная конюшня Труцци была реквизирована. На его лошадях красные конники теперь совершали свои военные походы.

Труцци был итальянским подданным. Он мог бы уехать за границу, как уехали многие другие. Но он этого не сделал. Наоборот, он поехал за границу на гастроли в качестве артиста из Советской России и с фантастическим успехом выступил в цирках Парижа, Лондона, Брюсселя, Мадрида. Везде ему предлагали заключить долгосрочный контракт, но он вернулся в СССР, где стал художественным руководителем Московского цирка. Труцци можно было увидеть в цирке в любое время суток. Он следил за репетициями. Он наблюдал за представлениями. Он был и выдающимся режиссером, и опытным советчиком по всем вопросам, связанным с технологией цирка. Именно Труцци предложил возобновить популярные до революции цирковые пантомимы, и не просто возобновить, но вывести их на иной качественный уровень, придать им небывалый размах. Так родилась «Махновщина».

Афиша спектакля обещала зрителям чудеса пиротехники, прорыв плотины, прибытие поезда, конницу, артиллерию, пловцов, два оркестра, хор, балет, шестьдесят дрессированных лошадей, прыгающих в воду с моста, и, наконец, — иллюминированный пароход. Читаешь эту старую, пожелтевшую афишу, и только один вопрос бьется галчонком в голове: неужели такое возможно?! Газеты писали: «Вся арена будет залита водой, грандиозное зрелище — 50 000 ведер воды». Даже сегодня, читая об этом, понимаешь, что по количеству и размаху постановочных эффектов пантомима явно превосходила всё, что когда-либо происходило в цирке. Вот только несколько сцен из либретто «Махновщины».

В штабе красноармейцев получена телеграмма Реввоенсовета с приказом разгромить банды Махно. В следующей сцене махновцы совершают налет на небольшую железнодорожную платформу, захватывая пассажиров. На арену въезжает поезд, и завязывается перестрелка между красноармейцами, выскакивающими из вагонов, и махновцами. Свет гаснет, и на экране, развернутом под куполом, идут кинокадры, показывающие эпизоды Гражданской войны.

Действие следующей картины разворачивается в «столице» махновцев — Гуляйполе. Идет раздел награбленного имущества, начинается разгул. Появляется атаман Григорьев. В ходе митинга, переходящего в спор между «батьками», Григорьева убивают. Темнота. На экране титры: «Всем, всем. Москва. Кремль. Нами убит известный атаман Григорьев. Махно».

Полный свет. Махновцы гуляют. Дозорный сообщает о приближении красных. Бандиты спешно уезжают на тачанках. Темнота. Пуск воды.

Полный свет. Через арену, заполненную водой, перекинут мост. На мосту два рыболова удят рыбу. Проходит крестьянин с теленком, другой крестьянин гонит волов. Приходят торговцы, и на мосту начинается базар. Беспризорники проламывают снизу доски моста и крадут молоко. Въезжающие на тачанке махновцы во главе с батькой сбрасывают в воду торговку с гусем и торговку яйцами, затем попа, бросают в воду также и толстяка, торопливо шагающего по мосту.

Внезапно появляются красноармейцы, начинается перестрелка между ними и махновцами. Бегут пешие красноармейцы, за ними скачет конница, проезжает мотоцикл, мчится автомобиль с установленным на нем пулеметом. К мосту на лодке подъезжают Махно и его подручные, закладывают динамит и поджигают шнур.

Темнота. Огненный столб, мост взорван. Начинается проливной дождь. Красная конница останавливается перед разрушенным пролетом моста. На одной его стороне красный стрелочник Обух, на другой — адъютант Махно. Обух стреляет, и раненый адъютант, опираясь на фонарь, вместе с ним падает в воду. Красноармейцы на лошадях тоже бросаются прямо в воду. Махновцы в панике отступают. Финал. В центре арены вращается, разбрасывая искры фейерверка, пароход. Моряки показывают физкультурные упражнения. Крестьяне и крестьянки делают движения, изображающие, что они вяжут снопы. Рабочие бьют молотами по наковальне. В воде упражняются пловцы. На сцене появляются три фигуры, держащие лозунг «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!».

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии