Юрьев день

Приведение мартышки в человекообразный вид заняло более двух часов, но результат превзошел самые смелые ожидания. Я-то надеялся, что Рита станет просто не так страшна, но сейчас к нам вышла пусть не ослепительная дива, хотя Николай, кажется, тут со мной не согласился бы, но весьма миловидная девушка. У нее даже походка изменилась! А уж внешность - и тем более. Марина с Людой соорудили ей прическу, похожую на ту, какую в моей первой жизни носила Мирей Матье, слегка подкрасили клиентке мордашку и, похоже, показали, как надо правильно ходить. Казалось бы, довольно скромный набор воздействий, но бывшая мартышка преобразилась. Ники вообще стоял с таким выражением на

лице, какое, наверное, было у меня при первой встрече с Мариной.

- Ваше высочество, - обратилась ко мне сияющая Рита, - позвольте извиниться перед вами за сомнения в том, что в России случаются чудеса.

Меня давно удивляла разница в освещении писаками первых полетов человека на аппаратах тяжелее воздуха в покинутом мной мире и в этом. Там, если верить прессе, поначалу никто никуда не летал, просто некоторые подпрыгивали. Но появились братья Райт, и - музыка, туш! - человечеству была открыта дорога в небеса. Оно, то есть человечество, впало в неконтролируемый восторг и массово кинулось строить аэропланы. По крайней мере такая картина вырисовывалась при поверхностном чтении материалов на данную тему. На самом же деле ажиотаж нарастал довольно плавно и достиг максимума только через пару лет после первого полета братьев. Да, но у нас на это вообще потребовалось семь лет! И это при том, что самолет Можайского летал уж всяко не хуже первого биплана Райтов, а появившиеся вслед за ним дельтапланы - существенно лучше. Широкие массы узнали о том, что в России уже летают, только после того, как Александр Третий прилетел встретиться с Бисмарком на дирижабле. Да и то особого ажиотажа это не вызвало.

Он начался после того, как мы с Ники покатали на дирижабле Вильгельма и Маргариту - София лететь отказалось. Так как зимой подъемная сила у теплового дирижабля несколько выше, чем летом, да к тому же мы сократили экипаж на одного человека, а Вилли вместе с Ритой до отца по весу сильно не дотягивали, то появилась возможность залить

полные баки, а не какую-то мелочь на донышке. Полет продолжался почти четыре часа, и мне пришлось совмещать обязанности бортмеханика и стюардессы.

- У тебя здорово получилось! - язвил потом Ники. - Так и хотелось дать на чай.

Мы сделали два расширяющихся круга над Питером, сбросив листовки, в которых поздравляли народ с Рождеством, слетали к Кронштадту, потом пролетели над Петергофом и вернулись в Гатчину. Так как маршрут был известен заранее, то во всех точках на земле ждали репортеры и фотографы, причем среди них было немало немецких. И вот именно после этого полета в мире наконец-то поняли, что Россия действительно вышла в пятый океан. Наверное, требовалось подтверждение от каких-то цивилизованных людей, в качестве которых сейчас выступили немцы, а то ведь мало ли что эти русские сами о себе понапишут!

В общем, Маргарите и Вильгельму предстояло вернуться на родину в ореоле славы, но пока будущий кронпринц и кайзер осваивал пилотирование дельтаплана, а бывшая мартышка не могла отвести глаз от своего Ники, который, кстати, тоже заметно расцветал при виде нее. Причем бедные влюбленные вовсе не были уверены, что им удастся соединиться в счастливом браке, так как старому кайзеру оставалось уже совсем немного до отхода в лучший мир, а мать Риты ни за что не даст разрешения на подобный брак и своему мужу Фридриху не позволит. То, что править ему придется чуть больше трех месяцев, знал только я - ну и отец мог это довольно обоснованно подозревать на основе докладов от действующих агентов моей службы в Потсдаме. Во всяком случае, так ему было сказано про источник сведений. А потом кайзером станет Вилли, и вот уж он-то мигом даст сестре разрешение выходить замуж за своего приятеля и летного инструктора Николая. Да еще небось добавит, чтобы они не тянули со свадьбой. Маман, конечно, отнесется к этому без всякого восторга, но ее влияние даже на отца уже упало, а для Ники она давно перестала быть непререкаемым авторитетом.

Кстати, я с некоторым удивлением заметил, что Вильгельм не просто относится к нашему отцу с большим уважением, а прямо-таки благоговеет перед ним. Когда император похвалил Вилли за успехи в освоении профессии пилота, будущий кайзер расцвел так, как будто его сейчас наградили высшими орденами России и Германии одновременно. Наверное, отец казался Вилли каким-то сказочным богатырем. Увы, внешность в данном случае была обманчива. Вильгельм второй, несмотря на врожденную хилость и родовые травмы, в другой истории дожил до восьмидесяти двух лет, Александр же Третий - только до сорока девяти. Внешность часто бывает обманчива.