Юный техник, 2007 № 04

ЛИРИКА ОПАСНА ДЛЯ ЗДОРОВЬЯ?Поэты живут в среднем 60 лет, тогда как, скажем, романисты примерло на пять лет дольше. Это выяснил американский ученый Джеймс Кауфман, изучив биографии 2000 литераторов. Данный феномен исследователь объясняет психологическими особенностями стихотворцев, как правило, меланхоликов. Такой тип личности склонен к суициду и душевным самоистязаниям, укорачивающим жизнь. Так что, делает вывод Кауфман, лирика опасна для здоровья.

Кстати, долгожителями среди пишущей братии оказались флегматичные публицисты, которые дотягивают в среднем почти до 70 лет.

НОВЫЕ ДРУЗЬЯ ДЕВУШЕК. Некогда блистательная Мерилин Монро сказала, что «бриллианты — лучшие друзья девушек». Теперь, похоже, эта истина устарела. Во всяком случае, недавнее исследование, проведенное в США, показало, что ныне три из каждых четырех женщин предпочли бы бриллиантовому ожерелью… новый телевизор с плазменной панелью. Или некий суперкомпьютер. Или, на худой конец, цифровую видеокамеру…

В общем, как оказалось, большинство наших современниц не хуже современников разбираются в новинках электроники и предпочитают украшениям более практичные подарки.

ДРАЧЛИВЫЙ ДВОЙНИК. Еще в Средние века хроники отмечали загадочное явление, когда человек вдруг видит самого себя во плоти и крови. По-немецки этот феномен называется «доппельгенгер», что значит «двойник» или «идущий рядом». К сегодняшнему дню достоверно уже зарегистрировано больше двух тысяч встреч людей со своими двойниками. Обычно они не сулят ничего хорошего. В этом на собственном опыте убедился 30-летний чикагский программист Гарольд Дженнисон. Когда поздно вечером он возвращался домой, на пего с кулаками напал какой-то человек. Ошеломленный Гарольд с ужасом увидел, что у незнакомца были его собственное лицо, тот же рост, сложение и даже костюм. Спас беднягу проезжавший мимо полицейский. Завидев человека в униформе, двойник тут же исчез.

С ПОЛКИ АРХИВАРИУСА Гарун аль-Рашид и точное время

Пятьсот лет назад люди вполне довольствовались солнечными часами, а поскольку солнце светит не всегда, в дополнение к ним изобрели часы песочные и водяные. Точность их составляла десятки минут в сутки, но так ли нужно было точнее измерять время во времена, когда не ходили поезда и не летали самолеты?

Оказалось — нужно, даже необходимо. Астрологи полагали, что от взаимного расположения планет зависят судьбы отдельных людей, государств да и всего человечества. Отсюда следовал вывод: необходимо научиться вычислять движение небесных тел на много лет вперед, чтобы точно — как полагали астрологи — предсказывать судьбы. А для этого требовалось знание законов движения небесных светил. Получить же их можно было только на основе точного измерения небесных координат звезд и планет в отдельные, опять же, в точно известные моменты времени.

К началу XVI века точность измерения координат резко возросла, и настала необходимость значительно повысить точность измерения времени. И если в древнейшие времена астрономы пользовались песочными и водяными часами с механизмом, приводящим в движение стрелку (на рисунке 1 вы видите водяные часы со стрелочным циферблатом, подаренные Гаруном аль-Рашидом Карлу Великому в 799 году), то где-то около 800 года нашей эры папа римский Сильвестр II изобрел колесные часы, работающие от гири.

Рис. 1. Часы Карла Великого.

Изобретатели потратили немало сил для создания тормозных устройств, способных обеспечить плавное и точное движение гири, а значит, точный ход таких часов. Часы со стрелками украсили главные площади множества городов Европы, но для астрономических целей точность их хода была недостаточна. Так, датский астроном Тихо Браге (1546–1601) был вынужден во время наблюдений проверять свои, точнейшие по тем временам, часы каждые пятнадцать минут. В 1642 году астроном Ричиолли в течение нескольких ночей отсчитывал число колебаний маятника за промежуток времени между прохождением звезд Спика и Арктур через небесный меридиан. Он насчитывал от 3214 до 3216 колебаний за ночь, и это свидетельствовало о ценности маятника как исключительно точного средства измерения времени.

Но независимо от него об этом свойстве маятника знал и Галилео Галилей. Еще в 1636 году он предложил соединить маятник с механическим устройством, отсчитывающим число колебаний и выдающим его значение при помощи стрелки. Иными словами, он предложил маятниковые часы.

Наступившая слепота помешала ему завершить работу, а его сын Винченцо в разгар работы над часами умер от лихорадки, и маятниковые часы изобрел заново в 1657 году голландский физик Христиан Гюйгенс. Вот как они работали (рис. 2).

Рис. 2.Механизм часов Гюйгенса.

Механизм часов вращала веревка с гирей. Маятник был связан с механизмом при помощи зубчатого колеса и крючка (рис. 3).

Рис. 3. Механизм отклонения маятника.