Юный техник, 2004 № 03

Не знаю. До сих философы ломают копья в спорах о том, что же определяет нашу судьбу — причудливая игра вероятностей или безжалостная логическая машина, где причины и следствия строго сцеплены между собой, словно зубцы шестеренок огромного вселенского механизма? Возможно, нам не дано узнать это наверняка. Только замечу, что Сережку всегда отличало какое-то особо обостренное чувство ответственности, и мало кто, как он, мог так близко к сердцу принять беду, в которую попали наши далекие потомки.

Впрочем, не буду забегать вперед и расскажу обо всем по порядку.

II

Дребезжащая трель старенького телефонного аппарата — самая что ни на есть будничная — прозвучала 11 сентября часов в восемь вечера.

Сергей, оторвавшись от изучения конспектов лекции по функциональному анализу, поднял трубку:

— Алло!

— Это Земля? — прокричал бесконечно далекий голос, который, казалось, шел из другой галактики.

— Да, — машинально ответил Сергей, продолжавший еще витать среди мира чисел и кривых невообразимой сложности. И тут же опомнился: — Нет, вы ошиблись, это квартира.

— Какая квартира?! — продолжала надрываться трубка. — Это Центр космических исследований?

— Нет.

— Но ведь это планета Земля?

— Послушайте, молодой человек, — обиделся Серега, — все это остроумно, но я сейчас слишком занят, чтобы участвовать в вашем дурацком розыгрыше.

— Подождите! — закричали в трубке. — Это очень важно! Говорит звездолет «Голубая Звезда». У нас вышел из строя гиперпространственный двигатель. Если мы пойдем на маневренных кварковых, то окажемся у ближайшей населенной звездной системы только через пару тысячелетий. Прошу вас, сообщите наши координаты в Центр космических исследований в Новом Риме.

В голосе говорившего было столько неподдельной тревоги, что Сергей вопреки всякой логике ему поверил.

— Погодите, — произнес он. — Какой же сейчас у вас год?

— Как какой?! — изумился голос. — 2984-й, конечно. Новой эры.

— А у нас 2003-й.

— Это по какому же летосчислению? Дзэн-суннитскому, что ли?

— Да нет, от Рождества Христова.

— Так ты что, из прошлого?!

— Да, — грустно подтвердил Сергей. — Мне очень жаль.

Несколько секунд в трубке стояла тишина.

— Вот ведь ирония! — устало произнес звездолетчик. — Я слышал о таких вещах, но каких только баек не бывает у астронавтов. Да за такую возможность любой из Института истории Человечества полжизни бы отдал, а тут…

— А что, машину времени у вас еще не изобрели?

— Какой там! Пять лет назад на Титане так рвануло, что больше никто к Тахионному Хроноскопу и близко не подходит. Ну, ладно, удачи тебе, предок. А с нами — все. Месяца три протянем, пока ресурсы не закончатся. — Погоди! — закричал Сергей. — А если вам еще раз попробовать связаться с Землей?

— Ничего не выйдет. Модулятор может трансгрессировать только один раз, да и фокус уже ушел.

Сергей схватил со стола ручку и блокнот:

— Диктуй ваши координаты.

— Зачем? — удивилась «Голубая Звезда». — А впрочем… Что мы теряем? Пиши. Включил нейросеть?

— Да нет, я так, чернилами.

— Неужели всё гусиными перьями пишете?

— Шариковыми ручками.

— Никогда не слышал. Ладно, диктую.

Через полминуты на листке выстроились колонки цифр. Для надежности Сергей повторил их в трубку.

— Все верно, — подтвердил астронавт. — По вашей карте звездного неба мы у звезды Алнилам — эпсилон созвездия Ориона. Около пятисот парсеков от Земли.

— Нашли там что-нибудь интересное?

— Да! Представляешь, тут двадцать три планеты. На четырнадцатой от звезды — удивительная форма жизни. Тут у них густой аммиак, а в нем — вроде гигантских амеб километра по три в длину! А по шкуре постоянно ходят разноцветные узоры. Лейла думает, что они разумны и это у них вроде цветоречи… А у вас уже есть монорельсы на паровом двигателе и супергелиевые дирижабли?

— Да нет, у нас поезда на электричестве, а дирижаблей на супергелии пока нет. А как у вас?

— Да нормально все. Правда, харонские вибраторы все лезут во вторую фазу, а так порядок.

— Вибраторы?

— Ах да, извини. Вибраторы — это…

Но тут голос прервали короткие гудки. Сергей подождал еще несколько минут и только потом осторожно положил трубку на рычаги.

III

— Тебя разыграли, Соловей, — уверенно заявил я. — Каждый знает, как ты зачитываешься фантастикой, — и я обвел глазами книжные полки, ломившиеся под тяжестью толстых томов в ярких глянцевых обложках.

Серега упрямо смотрел в потолок.

— Ты бы слышал этот голос, — наконец произнес он. — Там была такая тоска… Нет, так сыграть нельзя.

— Тогда построй машину времени, — пошутил я.

Сергей укоризненно взглянул на меня, и мне стало стыдно.

— Звездолетчик с «Голубой Звезды» сказал, что это невозможно, — серьезно ответил он.

— Ну и что? — возразил я. — Представь: ты сейчас строишь машину времени и отправляешься на Землю прямо в 2984-й год. Тогда твой приятель с «Голубой Звезды» ничего не может знать об этом.

— Ты полагаешь, что мы с тобой сейчас способны сделать то, чего еще не умеют в XXX столетии?