Юнга

— Как вам будет угодно, — ничуть не смутился тот, и скоро перед подростками притормозил, ну, не лимузин, но вполне приличный автомобиль с зеленым огоньком и шашечками на борту.

— Ты что, — прошипел приятелю Витька. — Это же дорого!

— Один раз живем, — беспечно отозвался тот, открывая дверцу. — Ты со мной?

— Еще спрашиваешь, — обиженно буркнул в ответ Ким, устраиваясь рядом.

На самом деле Март и сам не знал, почему вдруг решил шикануть и прокатиться с ветерком, а не тащиться на рикше, тупо пялясь в тощую спину работяги. Просто инстинктивно чувствовал, что надо выглядеть на все сто, и заранее настраивал себя на это.

Таксист не стал кружить по Сеулу, накручивая счетчик, а сразу направился к пригороду, где на широком поле раскинулся грузопассажирский аэродром. Туда же, к слову, вела отдельная ветка железнодорожных путей, образуя своеобразный логистический хаб.

«Удобно, и грузы туда-сюда далеко таскать не надо», — одобрил схему Вахрамеев.

Как оказалось, клуб «вольных летунов» непосредственно примыкал к грузовому терминалу воздушного порта. Там имелась выделенная и огороженная территория, которой и пользовались «частники». «Логично, это во время войны их могут на авиабазу военные пустить, а в мирное время им там делать нечего».

Подъезжая к цели, Март невольно залюбовался видом увеселительного заведения. Большое белоснежное двухэтажное здание с широким балконом, галереей на первом этаже и просторной деревянной верандой стояло на склоне горы, глядя широкими сводчатыми окнами на закат и прихотливые изгибы реки. Со всех сторон оно было окружено словно янтарно-зеленой колоннадой, молодыми, но уже высокими кедрами. Щедрый смолистый аромат наполнял воздух. С ним прихотливо сплетались пряные нотки самшита и нежные — чайных роз, в изобилии высаженных окрест. Из распахнутых окон и дверей лилась музыка.

Немного позади и правее стояло еще одно, выстроенное в схожей стилистике длинное здание. Тоже в два этажа, сквозной балкон, галерея и череда однотипных дверей с номерами. «Гостиница или мотель при ресторане? А что, логично. Всего скорее нечто вроде временного приюта для летчиков, чтобы отдохнуть между рейсами», — решил про себя Март.

На входе их встретил монументального вида, облаченный в красную ливрею швейцар, а может, и вышибала. Уж больно грозно этот человек-гора смотрел на ребят.

Слово «трактир» в русском языке довольно многозначное и может обозначать все, что угодно: от придорожной забегаловки до вполне фешенебельного ресторана. «Одесса» относился как раз к последним. Просторный общий зал со сценой для небольшого оркестра. Вдоль стен отдельные кабинеты — для важных господ, желающих уединения или конфиденциальности. Большая, украшенная лепниной в стиле ампир лестница, ведущая на второй этаж в закрытую, клубную часть заведения, где кроме просторной курительной комнаты имелись залы для бильярда, игры в карты и даже в рулетку. И, конечно же, вышколенный персонал, составленный из местных, но одетых в косоворотки, отчего выглядевших несколько забавно.

Когда Вахрамеев с Кимом добрались до трактира, вечер был уже в самом разгаре. Музыканты играли нечто душераздирающее, а певичка — худенькая кореянка с кукольным личиком и неожиданно сильным голосом — исполняла романс. Судя по всему, ее выступление имело большой успех. В том смысле, что кое-кто из зрителей плакал, пока их товарищи усиленно поглощали буженину под наливку.

— Ямщи-ик, не гони лошадей, мне некуда больше спеши-ить…

— Чего изволите? — с профессиональной любезностью обратился к молодым людям метрдотель. — Откушать или представление посмотреть?

— Перекусить, — вылез вперед Витька, прежде чем Март успел открыть рот.

— Прикажете отдельный кабинет?

— Пожалуй, нет, — решительно отказался Вахрамеев, — сцену будет плохо видно.

— Понимаю-с, — кивнул работник сферы обслуживания, после чего доверительно добавил: — Мадемуазель Юн Ми сегодня в голосе. Просто чудо как хорошо поет!

Как и следовало ожидать, столик, отведенный им, оказался не слишком близко к сцене, но с другой стороны, музыка не оглушала и давала спокойно пообщаться. Усадив гостей, метрдотель окликнул официанта и, оставив клиентов на него, с достоинством удалился.

Кухня в «Одессе» была вполне русской, с небольшими вкраплениями местных традиций, а также того славного приморского города, которому была обязана своим названием.

— Форшмак с кимчхи? — удивленно посмотрел на своего ровесника-официанта Март, бегло ознакомившись с меню.

— Многим нравится, — пожал плечами тот.

— Тогда неси нам по шницелю с картошкой и какой-нибудь салат на твой вкус.

— Водки, соджу, виски? — на выбор предложил официант.

— Нет уж, мы за рулем! — помотал головой Вахрамеев.

— Как угодно-с!

— Ты зачем сказал, что мы на машине? — удивленно прошептал Витька, когда они остались одни.

— А ты что, выпить хотел? — вопросом на вопрос ответил приятель.