Юлька 2.0

Он снял покрывало с кровати в спальне и укутал Юльку.

– Поспи. Я пока приготовлю что-нибудь поесть.

Мокрыми от слёз руками Юлька, коснулась кулона, чтобы поймать мысли Воронцова – «… холодильник не просто пуст, а отключён… гостей не ждали… может мне уехать?… в её состоянии не удивительно, что забыла о еде… пойду за продуктами…».

Юлька уснула. Она открыла глаза от того, что у неё урчало в животе, потревоженном запахом жареной картошки, который витал в воздухе.

– Даня! – подорвалась она и помчалась на кухню.

Женя мыл посуду. На столе стояла тарелка с салом и колбасой, нарезанный чёрный хлеб и банка кабачковой икры, а на плите благоухала золотистой картошечкой сковорода.

– Я тут похозяйничал без тебя. Поедим? Сделал как себе с морковью и чесноком. Неприятного запаха не будет, не бойся.

Снова подступили слёзы. Юлька кивнула. Он отодвинул стул и помог ей сесть. Сам устроился рядом.

– Поможешь на тарелки разложить? Я обычно со сковороды ем. Мне не справиться, – неловкая улыбка смущения пробежала у Жени.

Юлька посмотрела на него: – А давай со сковороды есть? Я неуклюжая по поводу всего, что касается кухни.

– Давай, – протянул он ей вилку с ножом.

Немного насытившись, Юлька встала приготовить кофе.

– А чая у тебя нет?

– Есть, но ты сначала кофе попробуй. Это турецкий. У меня из всей готовки только он хорошо, получается.

– Твой фирменный рецепт? Тогда ладно, – согласился Женя. – Слушай, если тебе не до меня, ты так и скажи. Я сам пойду, прогуляюсь по городу. Билет на послезавтра на восемь тридцать утра. Завтра тоже на парад сам пойду.

– Нет, нет, я сейчас приду в себя. Как раз наоборот мне нужно будет прогуляться. Тебе город покажу. Жизнь продолжается, хоть и с другим вкусом.

– Ты мне напомнила одну притчу. Старик на примере моркови, яиц и кофейных зёрен сыновьям рассказал, как справляться с жизненными трудностями и проблемами. Он бросил всё это в котёл с водой. Когда та закипела, пояснил, что есть люди крепкие, как морковь, но под действием недружелюбной окружающей среды они могут размякнуть. Есть люди как яйца, твёрдые снаружи и жидкие внутри, но препятствия, которые они преодолевают, их делают полностью твёрдыми, а есть люди кофе, которые, переваривая проблемы, изменяются сами и меняют окружающий мир, превращаясь в ароматный напиток. Всё в твоих руках, захочешь стать сильнее, станешь. Сотворишь новый мир.

– Спасибо. Определённо я хочу быть как кофейное зёрнышко, – налила из турки кофе в чашку Юлька и поставила перед Женей.

Тот отпил и изобразил глубокое удивление: – Я думаю, что так и есть, иначе бы так потрясающе вкусно не получилось и это говорю я, истинный поклонник чая.

Вечером Юлька прокатила Женю по ночному Краснодару, показала парк Галицкого, который стал считаться одним из лучших в стране. Местный меценат подарил его городу и продолжал оплачивать уход за ним. В парке было много народа. Ощущалось предпраздничное настроение. Женя, видя, что Юльке сложно находиться среди веселящихся людей и счастливых лиц, поэтому сославшись на сегодняшний ранний подъём, предложил ей вернуться домой. Девушка молча развернулась и пошагала к парковке.

Ночью он слышал, как Юлька плакала. Ему вспомнился собственный развод с Жанкой. Тогда он испытывал схожие утрате близкого человека чувства. Работа помогла восстановить силы. Он вдруг понял, что больше не испытывает ни каких двойственных чувств по отношении к Драгунской. Даже, подаренный им ей медвежонок, сидящий на прикроватной тумбочке, не создавал больше обманчивых иллюзий.

«Мне чужды романтические переживания, всё, что я чувствую сейчас больше похоже на жалость к ребёнку, которого жизнь бросила в дробильный аппарат. Только чудо могло её спаси, и чудо произошло. Владимир Дмитриевич распознал в ней потенциал. Я был груб и снисходителен к ней, потому, что рана от занозы, оставленной бывшей супругой ещё ныла. А теперь я словно излечился. Мне казалось, что только мне не везёт с женщинами. Но я вдруг увидел, сколько в мире этих несчастных и мужчин и женщин» – рефлексировал Евгений на диване в Юлькиной гостиной.

Альберт понимал, что звук, который раздаётся в наушниках, это всхлипывания Юльки.

«Воронцов выбрал верную тактику, пока не стоит пытаться её утешить, лучше лирику новых отношений отложить» – размышлял мужчина, стоя у окна.

Он вдруг понял, что его собственная дочь наверняка тоже испытывала разочарования в жизни, а он даже не знает, были ли у неё такие моменты, когда он должен был подставить отцовское плечо.

Девятое мая молодые люди провели в центре города, рассматривая парад марширующих военнослужащих и курсантов, кубанских казаков, военной техники, и пробуя фронтовую кухню времён Второй Мировой войны. Они зашли на аттракционы. Оказалось, что Юлька неплохо стреляет. Не в интересах Евгения было демонстрировать своё мастерство, и он не пошёл на поводу мужских амбиций и позволил девушке выиграть.

– Я с детства не ел столько сладкой ваты, – улыбался Женя, когда Юлька поделилась с ним полученным объёмным призом в виде этого лакомства.

– Мне кажется, я вообще не помню, чтобы ела сладкую вату в Стамбуле.