Юлька 2.0

Он обвёл взглядом камеру. Бежевые стены, вдоль которых стояли три двухъярусных железные кровати, выкрашенные в серый цвет со скрученными улиткой матрасами. Унитаз с умывальником. Окна с решётками, прутья снаружи, мелкая сетка внутри. Сокамерников поначалу не было. Потом кто-то проводил в камере пару дней, кто-то больше, но ни кто не задерживался в этом помещении со спёртым воздухом, наполненном человеческими муками и угрызениями совести. Даже отчаянные убийцы сожалели о содеянном. Человек так устроен, он сам понимает, что совершил. Сам окрашивает этот поступок в светлый или тёмный цвет. И как бы не старался, оправдывая себя высветить оценку, это не удаётся. Совесть не обманешь. Вот и Роман Константинович прекрасно понимал, что он своими действиями привёл к тому, что человек лишился жизни. Он угрюмо прокручивал каждую миллисекунду того вечера. И сам себе вынес приговор. Виновен. Однако сегодня визит Макара заставил его мозг кипеть.

Белых снова и снова прокручивал в голове, что рассказал сосед в комнате для свиданий, где всё было серым и унылым, а из мебели создавали уют лишь железный стол да пара жёстких стульев.

– Ты кому-то крепко насолил. Все уровни проплачены. Не могу найти, как зайти к судье, – кряхтел почти в ухо Макар Николаевич.

– А судья уже назначен?

– Их сменили уже пару раз по твоему делу. Идёт искусственное затягивание всё, что можно из бюрократического тормоза применяют.

– Это хорошо, – сухо подметил Роман Константинович.

– Что хорошего? – не понял Макар Николаевич.

– Значит, скоро всё решится.

– Константиныч они трасологическую экспертизу не назначили даже. Её Юлька помогла в независимой лаборатории заказать. Вчера результат принесли. На, посмотри.

Трясущиеся страницы от дрожи в руках Белых словно остановили время.

– Чего замолчал, занервничал? Сам думаешь, что в аварии виноват? – усмехнулся Макар Николаевич.

– А там что? – выдохнул Белых.

– Не виновен. Не мог ты его так ударить, чтобы смерть наступила. Он на скорости сам к твоей машине на встречу выбежал. Понимаешь сам бежал.

– Зачем? – еле выговорил Роман Константинович, охватываемый внезапной яростью, сдавливающей горло.

– Кто его знает. Может сумасшедший. Решил с жизнью счёты свести, – пожал плечами Макар Николаевич.

Глаза Белых словно стали видеть зорче. Он закрыл их, боясь ослепнуть от яркости вдруг проявившегося мира.

Он снова стал самим собой и выпалил: – Затягивать бесконечно нельзя. Есть контролирующие органы. Проверка выявить может. Кто сейчас судья? Давно назначен? Выясни. Найди способ к нему попасть. Спроси его какие документы там должны быть. А потом спроси, предоставлены ли они ему. Если пакет не полный он потом при проверке тоже может носом макнуться. Пусть лучше сам следователя напряжёт.

– Я найду дорожку к судье напрямую попасть. Пусть ходоки проплачены, другой способ сыщется.

– Спасибо. Один ты друг у меня остался.

– Зачем ты так. Над тобой жена с Юлькой как феи крёстные порхают. Коля из казачат, каждый день сведать о тебе приходит, – Макар Николаевич решил умолчать о том, что Юльку с другом не впустили, он видел, как в глазах Белых набежали слёзы и решил поберечь его от лишних волнений.

Даня с Юлей пока ехали в машине к дому Белых выслушали наставления арестованного, данные Макару Николаевичу.

– Вам действительно надо зайти к судье и ему эти бумаги показать. Следак куплен, это понятно, – подытожил Даня.

– Но и судья может быть куплен, – возразила Юлька.

– Может. Кто судья? – спросил Даня.

– Костюков Илья Евгеньевич. Пожилой такой. Я его видел. Но не впустили помощники, – отчитался Макар Николаевич.

– Где живет? – задал новый вопрос Даня.

– Адрес не знаю, а показать могу, – с прищуром смотрел сосед Белых.

Когда они подъехали к дому, Даня высадил Юльку.

– Ты пока с мамой Тоней побудь, а нам кое-что сделать надо, – подмигнул он девушке.

Юлька не стала возражать. Она понимала, что мужчинам нужно что-то обсудить.

Через час они вернулись, но в дом не заходили. Юлька из окна террасы наблюдала, как они вытащили лодку соседа из гаража.

– Смотрите, там Коля, – удивилась девушка.

– Он почти каждый день приходит, интересуется. Родителям некогда они свою личную жизнь устраивают. Бабка одна и то совсем старая, чтоб за ним присматривать. Жаль пацана, добрый такой.

– Он с ними сел в машину. И лодку на прицепе куда-то потащили. Нашли время рыбачить, – оторопела Юлька.

– Давай тогда пироги печь. Голодные, небось, вернутся.

Женщины завозились с грибными пирогами. Каждая старалась что-то говорить, лишь бы отвлечься и не думать о том, что там задумали мужчины.

Бабушка в голове у Юльки тоже молчала.

В камеру к Белых завели паренька. С утра субботы у Романа Константиновича был только один сосед и вот снова пополнение. Он бы не обратил на него внимания и продолжил бы размышлять о своём, если бы тот не выглядел так жалостливо.

– За дело?

– Нет, я не виноват. Их двое было, я защищался, – почти проскулил парень.

– Не переживай. Близкие помогут разобраться.

– Как же. Все разбежались. Ни одного свидетеля. Вам-то помогали, когда вы сюда попали?