Та обняла колени и исподлобья посмотрела на женщину. Наступила тишина, нарушаемая лишь звуками от упаковок, которые продолжала вскрывать Ольга Рудольфовна. Мать прошла к коробкам и достала надувной матрас и одеяло. Пока она возилась с насосом, Юлька окунула кулон в бутылочку с водой.
«.... нет объясняться смысла, и быть не может. Девочка уже большая сама всё поймёт, иначе вопросов будет не счесть. Как я вообще на ребёнка решилась. А она не побоялась. Приехала за мамой. Видимо отцу не дозвонилась. Хотелось бы как-то приголубить её, а я даже не знаю, как это сделать. Совсем взрослая стала. Прямо как я в её годы. Как раз, перед тем как меня завербовали и отправили учиться в школу КГБ. Если б не это, я бы по бандитскому направлению в путь дорогу отправилась. Все друзья уже в банде у Ховроша были. Я-то тоже к ним пошла, но уже в ином качестве. Так, где же этот рубильник, почему электричества нет? Опять вручную качать».
Юлька сидела в восхищении и изумлении. Она вдруг нутром прониклась к тому, что испытывает эта женщина. Даже захотелось проявить заботу или более того взять над ней шефство.
– Мам, папа не знает, что мы сейчас в Стамбуле. Мне на работу надо в понедельник. Я отпуск взяла. Ваша домработница сказала, что ты на ГОА должна была быть. Я могу оплатить тебе дорогу. На когда билет заказывать? Если я уловила смысл, то паспорт тебе через пару дней доставят? Если отправят мне скан, то я по персональным данным уже сейчас могу забронировать нужные рейсы, – вертела Юлька в руках пакет, в котором лежал её разобранный смартфон.
– Ты действительно выросла. Всё верно. Даже если его прослушивают, это будет бесполезная информация. Сомневаюсь, что они успеют тебя отследить, пока ты будешь заказывать билеты. Я сейчас подключу Wi-Fi. Отправь в сообщении слово «ГОА», – с редким для дочери взглядом наполненным нежностью мать продиктовала номер телефона.
Через минуту пришло сообщение с набором цифр, которые были номером загранпаспорта матери.
– Когда-нибудь мы сможем поболтать обо всем этом, – подмигнула она.
– Папа знает?
Женщина покачала головой: – Я не говорила, но он у нас же умный, мог и сам догадаться. Так проще приглядывать за национальным достоянием. А вот тебя я проглядела. Расслабилась. Твой отец женат на политике, ему женщина рядом только для имиджа нужна. А стране нужно, чтобы его какая-нибудь проплаченная мадам не продала, куда не следует. Да и окружение его тоже своеобразное, особенно их жёны. К ним как раз лечу в Индию. Много интересного узнаю. Барышни любят на отдыхе поделиться, что именно они мужей на нечто годное для страны надоумили. А за этими красавицами кто-то только не стоит и наши олигархи и иностранные разведки.
Два дня они прожили в Стамбуле. Мать купила Юльке спортивный костюм с тёплым худи и балоньевой курткой и кроссовками. Юлька смекнула. Двух одинаково одетых сразу будут останавливать, а так меньше подозрения. Эта одежда весьма контрастно смотрелась с мусульманским одеянием матери.
Они говорили мало. Во второй коробке был небольшой телевизор и DVD с дисками. Они просматривали фильмы или спали. Откровений больше не было, за исключением одного.
Юлька тренировалась подслушивать мысли. Иногда ей удавалось запеленговать, о чём говорят соседи, но чаще это были диалоги из кинофильмов или новостные каналы. Люди мало общались между собой. Во вторую ночь Юлька спала плохо. Перед тем как лечь в импровизированную кровать она уловила мысли матери и потом долго их перетряхивала как корзинку с разнокалиберными ягодами вместе с осколками воспоминаний.