Юлий Ким

Ничего более жалкого нельзя было придумать, тем более для Павла Ивановича. Он тут же насмешливо спросит:

— Ну-с, и почему же оно вам кажется неправосудным?

— А потому что я не вижу криминала.

— Так вот и помогите следствию в этом убедиться.

— Нет, я знаю, что это бесполезно.

— Если вы невиновны, никто вас судить не станет. Слава богу, не 37-й год.

Еще и обидится. Нет, надо что-нибудь посолиднее, вроде: «Эта презумпция не в моей компетенции».

Через две недели Михайлов пришел в Лефортово (следственный изолятор КГБ) и сказал Александровскому:

— Я не буду отвечать на ваши вопросы, так как считаю следствие неправосудным.

Александровский поморщился:

— Да я особенно и не рассчитывал. Пока свободны.

Михайлов не был героем. И 11-й и 18-й он делал потому, что больше некому было, и он делал их, внутренне чертыхаясь и досадуя на друзей, заставивших его рисковать службой, которой он дорожил. А 15-й номер «Хроники» он делал на паях, кажется, с Якобсоном, поэтому сразу и не признал.

Через некоторое время все-таки вышел 27-й выпуск. На квартиру, куда вечером принесли первые четыре экземпляра, утром нагрянули с обыском. Вошедшие прямиком направились к шкафу и выдвинули именно тот ящик, где лежал свежий оттиск. Их машина работала не в пример лучше. Вскоре, как и было обещано, взяли Иру Белогородскую.

Уже в горбачевские времена Михайлов, как-то проходя коридором Верховного Совета, столкнулся с Павлом Ивановичем нос к носу.

— Здравствуйте, Павел Иванович! — почему-то радостно сказал Михайлов.

Однако Александровский ответного энтузиазма не проявил:

— По-моему, мы незнакомы.

— Но я же Михайлов. Помните?

— Ну, кто же не знает знаменитого Михайлова.

— Да вы же меня еще по 24-му делу вызывали.

— Нет, — сказал Павел Иванович, — по-моему, вы что-то путаете.

Повернулся и ушел!

РУСАЛКА НА ВЕТВЯХ

ПУШКИНСКАЯ СКАЗКА 2002

Действующие лица

Сашка

Жора

Ученый Кот

Леший

Баба Яга

Карла Черномор

Черномор, Владыка Морей

Русалочка, его дочь

Королевич

Царь-Девица, его невеста

Бурый Волк

Грозный Царь

Малюта

Царь Кощей

АКТ ПЕРВЫЙ

ПОКА АПОЛЛОН НЕ ТРЕБУЕТ

Сашка

Пока не требует поэта
К священной жертве Аполлон.
В заботах суетного света
Он малодушно погружен.

Кто не понял, объясняю. Аполлон — это бог поэзии. Время от времени ему требуются жертвы: стихи, поэмы, басни Крылова, песни западных славян. А между жертвоприношениями поэт может свободно погружаться в заботы суетного света, то есть: посещать театры, художественные салоны, появляться на презентациях, тусоваться на банкетах, короче: заботы суетного света — это пьянство, шопинг и азартные игры. А что? Пока Аполлон не требует… (поет) «Что наша жизнь? Игра!» Тройка! Семерка! Туз! Мимо! Тройка! Семерка! Дама! Пиковая! Вот она! Не подвела, старая карга. Я выиграл!

Посыпались деньги.

Гуляем, братцы!

Откуда ни возьмись — цыгане.

Эх, когда мне было лет семнадцать-двадцать-тридцать.
Не раз я в Болдине гулял.
Пока кругом была холера без предела.
Стихотворенья сочинял!

Хор

Вот вино, а вот и чаша.
Наливай ее полней.
Гуляй, Саша, радость наша.
Сердцу будет веселей!
Песню грянем и — по коням.
Куда хочешь полетим:
Домового похороним.
Ведьму замуж отдадим!

Сашка

Эх, пока не требует поэта, ексель-моксель,
К священной жертве Аполлон,
То это даже и представить невозможно.
Во что он, бедный, погружен!

Хор

Дай-ка, барин, поцелую.
Ручку мне позолоти,
И тебе я наколдую
Только счастье впереди!
Вот вино, а вот и чаша.
Наливай ее полней!
Гуляй, Саша, радость наша,
Сердцу будет веселей!

Сашка

Стойте! Кто это?.. Кто это там?.. Кто там, в малиновом берете?.. Боже, как она прекрасна!.. Сударыня! Она смотрит… Она улыбнулась!.. Она зовет! Это принцесса, никаких сомнений.

Ваше высочество! Я вас люблю… Что? Что такое?

На него набежала толпа.

Голоса