Юлианна, или Игра в «Дочки-мачехи»

- Я об этом как-то сразу и не подумала, - упавшим голосом сказала Кира.

- А ты подумай! Твоей маме придется нанять хорошего адвоката. За хорошие деньги, между прочим.

- Но это же совсем, совсем невозможно! У нас еще долг за квартиру не выплачен. Ой, что скажет моя мамочка? Она меня убьет, просто на месте убьет… И правильно сделает! - Кира заплакала горько и безнадежно, потому что не видела никакого выхода и не знала, что тут еще можно сделать, как не заплакать.

Жанна накрыла Кирину руку своей холеной и холодной рукой.

- Успокойся, детка, и не плачь. Скажи мне спасибо - я уже все уладила.

- Ой, правда? - Кира как-то внезапно успокоилась, даже слезы мгновенно высохли. - А каким образом вы все уладили, Жанна? - спросила она уже с ноткой искреннего любопытства в голосе. Кира была готова услышать историю о необыкновенно коварной победе ведьмы Жанны над ведьмаком Магилиани и предвкушала удовольствие от рассказа в утешение за только что испытанное чувство ужаса.

- Да самым примитивным. Я просто заплатила ему сполна обещанный гонорар.

Кира помолчала, потупившись, и радости ее как не бывало. Потом спросила упавшим голосом:

- Выходит, я снова у вас в долгу?

- Именно так и выходит. Но ты не волнуйся, денег я с тебя не возьму! Мне вообще от тебя ничего не надо, даже благодарности. Хочешь кофе с пирожным? - Не дожидаясь ответа, Жанна остановила проходившую мимо официантку и заказала два кофе и два эклера.

- А теперь давай мы с тобой просто поболтаем!

И Кира поняла, что вот тут-то и начинается самое страшное. Жанна в ожидании заказа закурила длинную черную сигарету и для начала стала щебетать о чем попало: о весне и весенних модах, о новостях Крестовского острова, о модных голошерстных собачках и кошках…

Чувствуя себя всецело связанной по рукам и ногам, Кира даже от пирожного не отказалась и съела все до последней крошки. И вот тогда-то и наступила расплата.

- А теперь расскажи-ка мне, милая моя девочка, - начала Жанна, - что это за чертежи часовни лежат на столе в комнате Юлианн?

- Какой часовни?

- Вот этой! - Жанна достала из сумочки смятую фотографию петрозаводской часовни святых Анны и Иулии.

- Эта часовня стоит в городе Петрозаводске! Это очень, очень далеко от Крестовского острова! - со слабой надеждой увести Жанну в сторону воскликнула Кира.

- Мне это безразлично, где находится часовня. Я хочу знать, какое отношение она имеет к Юлианнам?

- А зачем это вам? Вы же не верите в Бога, как Юлианны, - попробовала Кира еще раз оказать слабое сопротивление.

- Я же беспокоюсь о них как-никак, - нехорошим голосом пояснила Жанна. - Через месяц с небольшим я стану им законной мачехой, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Так что расскажи мне лучше все как есть, дорогая! Ну?

И Кира рассказала ей все. Рассказывая, она с ужасом чувствовала, будто с каждым словом проваливается в какую-то бездонную яму под пристальным взглядом Жанны. Это было очень, очень страшно - предавать своих подруг.

Выслушав ее, Жанна резко встала, кинула на стол крупную бумажку и сказала:

- Расплатись. Я спешу! - и покинула кафе.

А Кира осталась сидеть, совершенно несчастная и беспомощная. И она снова заплакала, только на этот раз уже совершенно безнадежными слезами. «Конечно, когда Юлианны вернутся из Пскова, я тут же им все расскажу!» - подумала она, но почему-то эта мысль облегчения не принесла.

Глава 10

А в Пскове Дмитрия Сергеевича Мишина и его дочерей ждала неожиданность. Забор между участком бабушки и участком соседа, купившего ее дом, был уже снесен, а позади дома они увидели глубокий котлован, вырытый как раз на середине двух участков.

Вечером, когда все собрались за чаем, Дмитрий Сергеевич спросил с упреком:

- Что ж вы не предупредили меня, Анастасия Николаевна? Я бы постарался выкупить у соседа ваш дом обратно.

- А я бы вам этого не позволила, Митя, - спокойно сказала бабушка. - У меня нет претензий к соседу. И не только потому, что он доверился мне и купил у меня дом, когда мне впервые в жизни деньги нужны были до смерти. Дело в том, Митенька, что давным-давно, еще до революции, оба наши участка принадлежали семье соседа, а дом, в котором жили его предки, стоял как раз на том самом месте, где он сейчас закладывает фундамент. Это его законное человеческое право - восстановить родовое гнездо.

- А что случилось со старым домом? - спросила Юлька. - Он что, сгорел?

- Хуже. Его сожгли.

- А какая разница? - не поняла Юлька.

- Большая. Дед нашего соседа Виктора Алексеевича был священником. Его самого расстреляли, матушку с детьми выгнали на улицу, а дом сожгли.

- А кто это сделал, бабушка? - возмутилась Юлька.

- Большевики.

- За что?!

- Он отпел павших героев Талабского полка рыбаков, а какой-то мерзавец донес на него в Чека.

- Что это за полк такой, бабушка? - спросила Юлька. - И почему он «полк рыбаков»? Они что, рыбу ловили, а не воевали?

- Воевали, да еще как! А «полк рыбаков» потому, что в него входили рыбаки с Талабских островов.

- А что это за Талабские острова, бабушка? - спросила Юлька.