Юлианна, или Игра в «Дочки-мачехи»

— Никогда о таком даже не слыхала! — сказала Юлька.

— Всякое доброе дело делается когда-нибудь в первый раз, — пожала плечами Александра.

Сестры переглянулись. С каждой минутой гувернантка нравилась им все больше и больше. Это ж надо такое придумать — бабушку удочерить!

— Вы хотите найти мудрую и добрую бабушку, — задумчиво проговорила Аннушка. — А наша бабушка именно такая. Правда, Юля?

— Да, как раз такая!

— Расскажите про нее! — попросила Александра.

— Да пожалуйста! Про нее сто лет можно рассказывать! — воскликнула Юлька. — А хотите послушать историю, как бабушка спасла нас от ведьм и сама спаслась от смертельной болезни, от рака?

— Конечно, хочу!

И девочки, перебивая и дополняя друг друга, принялись рассказывать Александре историю, которую мы с вами уже знаем из книги «Юлианна, или Опасные игры».

Ангел Александрос тоже слушал келпинскую историю, а Хранители Иоанн и Юлиус иногда дополняли рассказ девочек, излагая Александросу некоторые события со своей точки зрения — с высоты, так сказать, ангельского полета.

Александра уже давно поняла, что девочки ей с каждой минутой нравятся все больше и для нее будет величайшим бедствием, если их отец и хозяин дома не примет ее на работу. На втором часу знакомства она все поняла и про невесту Жанну и решила, что ей просто НЕОБХОДИМО остаться в этом доме, чтобы защищать сестер от козней красивой, но злой мачехи. В оставшееся до обеда время девочки успели досказать ей всю келпинскую эпопею и заодно совершенно откровенно заявить ей, что она им подходит, и они ни за что на свете и никогда не захотят никакой другой гувернантки!

— Да, кстати, — вдруг встрепенулась Юлька, — вы, наверное, хотите, чтобы мы звали вас по имени-отчеству?

— А нам это разве трудно? — удивилась Аннушка.

Но Александра успокоила обеих девочек.

— Договоримся так: при посторонних и даже при своем отце и Жанне вы зовете меня Александрой Николаевной, а наедине можете звать пока просто Александрой.

— Почему «пока»? — спросила Юлька.

— Да потому, что близкие друзья зовут меня Саней, а некоторые даже Санькой-Встанькой.

— Круто! Я, кажется, уже догадываюсь, почему вас так прозвали! — сказала Юлька.

Тут в комнату сестер заглянул приехавший домой к обеду Дмитрий Сергеевич.

— Здравствуй, папочка! — сказала Аннушка.

— Пап, привет! — крикнула Юлька.

— Привет и вам всем, девчушки. Как дела?

— Отлично!

— Папочка, а ты уже знаешь нашу новость? — спросила Аннушка.

— Знаю, знаю — у вас появилась гувернантка, с чем и поздравляю. Ну, спускайтесь обедать, а за обедом расскажете о ней: как она вам понравилась, как выглядит и все такое.

«Ничего себе! — обиженно подумала Александра. — Ни тебе здрасьте, ни как зовут… «Как она выглядит?» — будто он меня не заметил или словно я пустое место. Странноватый какой-то родитель у моих воспитанниц. Ладно, Санька-Встанька, не дрейфь, прорвемся!»

Дмитрий Сергеевич спустился вниз, умылся, переоделся к обеду и, выйдя в столовую, спросил у сидевшего там с газетой Павла Ивановича.

— А ты, Павлуша, видел уже новую гувернантку?

— Видел.

— Надо бы и мне взглянуть, прежде чем Жанна окончательно решит, брать ее или не брать.

— А ты разве не поднимался сейчас к дочерям?

— Поднимался.

— И что, гувернантки наверху не было?

— Не было там никакой гувернантки. Подружка какая-то сидела с ними на полу, играли, видно, во что-то, а больше там никого не было.

— Не приходила к ним сегодня никакая подружка, Митя.

— Как же не приходила? Она и сейчас там.

— Так это и есть гувернантка.

— Что?! Эта пигалица кучерявая — гувернантка моих дочерей?!

И надо же было «пигалице кучерявой» именно в этот самый момент войти вслед за сестрами в столовую! Между столовой и холлом двери не было, и все сказанное о ней Дмитрием Сергеевичем Александра прекрасно расслышала. «Так, похоже, что проблемы у меня будут не только с мачехой, но и с папочкой!» — подумала она и немедленно принялась играть роль классической гувернантки. Пожалев о том, что уже успела опрометчиво скинуть длинную черную юбку, она мысленно поправила на шее несуществующий шарфик, сдвинула набок воображаемую шляпку и сказала голосом Мэри Поппинс из кино:

— Девочки, будьте любезны, представьте меня вашему отцу!

— Папочка, это Александра Николаевна, наша гувернантка, — послушно сказала Аннушка.

— И теперь ты можешь больше не беспокоиться о нашем воспитании — она с этим отлично справится! — добавила Юлька.

— Юлия! — тихо произнесла Александра.

— Извини, папка, я хотела сказать, что теперь вы с нею вместе будете нас воспитывать.

Дмитрий Сергеевич покраснел, прокашлялся, а потом сказал:

— Приятно познакомиться, Александра Николаевна. Я — Мишин Дмитрий Сергеевич, отец ваших воспитанниц. Это вот Акоп Спартакович, мой секретарь, а это — Павел Иванович, начальник нашей охраны, а покормит нас уважаемая, незаменимая и великолепная наша домоправительница Екатерина Ивановна…

— Мне тоже приятно познакомиться со всеми вами. — Александра вполне учтиво всем поклонилась, сумев даже изобразить что-то вроде легкого реверанса, а потом добавила зачем-то: — А с Павлом Ивановичем мы уже знакомы.