Юбилей ковчега

Тем временем положение в комплексе для горилл становилось все хуже и хуже. Подстегнутые криками отпрыска, Нэнди и Джамбо пытались высвободить его, дергая за ноги. Ричард смотрел на них с ужасом, боясь, что родители, сами того не желая, сломают Мотабе шею. Живо забравшись на клетку сверху, он открыл световой люк, под которым болтался малыш. Вообще все наши гориллы обожают Ричарда не меньше, чем он обожает их, однако в минуты стресса обезьяны, как и люди, способны совершать странные поступки. Пока Ричард возился с люком, могучая мускулистая рука Джамбо взметнулась вверх между прутьями решетки, и, не упади Ричард вовремя на спину, ему достался бы удар, способный свалить с ног самого Мохаммеда Али. Когда Ричард поднялся на ноги, Джамбо успел оттащить Мотабу подальше от него. Пришлось Ричарду открыть еще один люк, и снова сердитый папаша замахнулся на него. Оставалось только попытаться говорить с Джамбо тихо, спокойно; к этому времени тот с присущей ему мудростью сообразил, что дергать Мотабу за ноги не следует, и вместо этого подпер его попу широченной ладонью.

Сквозь пелену дождя Ричард рассмотрел зонты, словно качающиеся шляпки грибов, из чего следовало, что монарший кортеж вот-вот окажется перед комплексом. Внезапно он увидел, что голова Мотабы куда-то исчезла. Поддерживаемый отцовской дланью малыш нашел расширенный просвет и выдернул голову из западни. С великим облегчением Ричард слез с кровли и обозрел спальный отсек. Его ожидала жуткая картина.

Под действием стресса гориллы всегда обильно мочатся и испражняются, в итоге старательно приготовленный Ричардом полуфабрикат джунглей превратился в подобие навозной кучи. И ничего нельзя было поделать, высокие гости уже пришли.

Когда на другой день он рассказывал мне эту историю, я спросил себя, что бы я стал говорить нашей патронессе.

— Да-да, — сказал бы я, — мы всегда позволяем нашим гориллам ходить по колено в экскрементах, им так нравится. А почему тот малыш болтается под кровлей, точно висельник? Понимаете, гориллы часто так делают. Это у них, как бы сказать… такая привычка. Да-да, очень странная привычка…

К счастью, соединение умов Ричарда и его друга Джамбо избавило меня от необходимости выкручиваться таким образом.

Позднее, во время ленча для членов Треста, мне пришлось, естественно, произнести речь. Одну из тех, которых стыдишься задним числом. Выдав аудитории заключительную банальную фразу, я облегченно опустился на стул. И тут наша патронесса преподнесла мне сюрприз. Сперва я услышал весьма лестный, прекрасный ответный спич, затем принцесса повернулась ко мне и сказала:

— Но особенно я поздравляю человека, благодаря которому Джерсийский зоопарк и Джерсийский трест охраны диких животных во всем мире пользуются уважением и восхищением, и в знак всеобщей признательности хочу передать ему маленький подарок от его сотрудников. Нет надобности объяснять значение этого подарка, но я не сомневаюсь, что все мы присоединимся к выраженным в нем чувствам благодарности и пожеланиям успеха в будущем.

С этими словами принцесса вручила мне маленький бархатный мешочек. Развязав его, я увидел серебряную копию спичечного коробка фирмы «Брайент энд Мэй». Первой мыслью моей было: «Что это они вздумали дарить мне спичечный коробок, зная, что я уже много лет как бросил курить?» Однако, открыв коробок, я все понял: внутри лежала золоченая скорпиониха с таким же потомством. Напоминание о случае, описанном в книге «Моя семья и другие звери», когда Ларри за завтраком, ничего не подозревая, открыл коробок, в котором я заточил настоящее скорпионье семейство. Можете себе представить, что тогда творилось за столом и как на меня смотрели родные.

Теперь я рассказал собравшимся, что лежит в коробке; большинство читало мою книгу и шумным весельем отметило уместность подарка.

Сидя вечером на концерте «Праздник зверей», я то и дело ощупывал в кармашке смокинга маленький прямоугольник. Меня переполняло счастье от сознания, что я окружен друзьями, которые помогли мне превратить зоопарк в спичечном коробке моего детства в организацию, способную и готовую помогать животным, кои делают наш мир такой чудесной обителью, стоящей того, чтобы все мы ее лелеяли.

ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНОЕ ОБРАЩЕНИЕ