Юбер аллес (бета-версия)

Вернувшись в тепло кухни, Фридрих занялся завтраком. На сей раз он соорудил себе большую яичницу с помидорами, и, напомнив себе, что надо все-таки купить пачку чая, занялся приготовлением кофе. Звонок от Лемке случился как раз в тот момент, когда он пытался сбить поднимающуюся пенку - так что на сей раз Хансу пришлось ждать, пока "Herr Erste" возьмёт трубку. Недовольный собой Власов распорядился, чтобы Лемке прибыл как можно скорее, и вернулся к манипуляциям с жезвой.

Маленький оперативник явился через десять минут - видимо, он звонил с дороги. Он приволок с собой несколько накопителей с материалами по кавказским делам, которые распутывал по поручению Вебера. Материалы были малоинтересными и предсказуемыми. Венчала всё это сводка, подготовленная Лемке за вчерашний вечер.

Сводку Власов прочёл внимательно, выслеживая расплывчатые и неясные моменты, неточные формулировки и прочие следы намеренной или ненамеренной дезинформации. Ничего особенно криминального он не обнаружил - за исключением, пожалуй, того банального факта, что Лемке, не особенно продвинувшись, пытается несколько преувеличить значение собранных им фактов. Единственное, что его заинтересовало - пару раз промелькнувшее упоминание Рифеншталь-Фонда, да ещё текст опубликованного в "Свободном Слове" интервью какого-то кавказского "инакомыслящего", любопытного по фактуре.

Никаких - даже самых тоненьких - ниточек, связывающих кавказское подполье с производством "штрика", не обнаружилось.

Власов практически убедился, что по крайней мере на этом направлении ничего интересного Веберу разыскать не удалось. Лемке он, однако, своих выводов сообщать не стал, равно как и угощать его кофе: что-то подсказывало ему, что маленький оперативник воспримет это как панибратство.

Теперь надо было приступать к следующему пункту программы - поездке по городу. За вчерашний вечер неясное желание "посмотреть местность" оформилось в голове Власова в довольно-таки определённый план.

Подумав, Власов решил, что его не интересует так называемая "историческая часть города", отданная на откуп туристам - то есть Кремль и всё прочее. Ещё меньше любопытства возбуждали деловые кварталы, где люди сидели над цифрами: эти места он знал и без того, они все были устроены примерно одинаково. Интерес представляло сердце города - места, где шла реальная жизнь.

Как рассказывали коллеги из Управления, знавшие Москву не по бумажкам, а по личному опыту, ему нужно было обязательно побывать в трёх местах - на Арбате (его он уже видел), в зоне свободной торговли на Тверской с её знаменитыми магазинами, и в Университетском квартале. Университет и всё с ним связанное Фридрих решил оставить на потом: интуиция подсказывала, что в эти места ему ещё придётся наведаться. Поэтому он решил начать с Тверской - заодно можно будет приобрести кое-какие нужные ему вещи. Потом - направиться в какой-нибудь хороший тир и пострелять из "стечкина", чтобы рука привыкла к новому оружию. Потом проехаться по каким-нибудь окраинам. Ну и под конец спуститься в подземку и проехать пару остановок. Со всем этим он планировал управиться за полдня. Вечером ему предстояло свидание с госпожой Галле.

С собой Власов взял два комплекта документов - настоящие и для представительства - и бумажник. Подумав, он решил взять с собой всю имевшуюся у него наличность: около пяти тысяч в рублях и марках. Как выяснилось впоследствии, это было дальновидным решением.

Предложение сыграть роль проводника было принято Хансом почти с восторгом. Он немедленно вызвался вести "BMW". Власов согласился: самому водить машину по оживлённым улицам чужого города, не зная местных неформальных правил и принятого стиля езды, ему не хотелось. В таких случаях лучше сперва немного посидеть справа от водителя, чтобы понять, что к чему.

Однако, через некоторое время выяснилось, что добраться до главной московской улицы не так-то просто: дорога, на которую собирался было вырулить Лемке, оказалась перегорожена из-за каких-то ремонтных работ. Пришлось ехать вкругаля.

Очень скоро у Власова сложилось мнение о московских дорогах и водителях, и оно было нелестным. Сами по себе дороги, впрочем, были неплохими, даже очень неплохими - вопреки нытью давешнего таксиста, по крайней мере в центре Москвы асфальт клали явно не на снег. Зная об извечных российских проблемах с континентальным климатом и глинистой почвой, можно было даже восхититься качеством покрытия. Однако, всё портила организация движения. Светофоры, казалось, были понатыканы безо всякой системы, полосы пешеходных переходов располагались в самых неудобных местах, и так далее. Особенно же раздражало поведение водителей - агрессивное и нервозное. Такую езду Власов видел только в западных фильмах.