Итоги № 52 (2012)

В итоге пришлось во второй раз отложить IPO компании до лучших времен. Глядя, как с апреля 2011 года акции основного конкурента «Монокристалла», американской компании Rubicon Technology, обвалились с 29 до 6,6 доллара за одну бумагу, то есть более чем в 4,5 раза, желание сделать компанию публичной отпадает само.

Тем не менее, несмотря на жесточайшую конкуренцию, Поляков смотрит в будущее с оптимизмом. Сейчас бурно развивается рынок смартфонов, и экраны из искусственного сапфира могут быть очень востребованы. Владелец «Монокристалла» к этому готов: на заводе уже стоит линия по производству пластин диаметром 8—10 дюймов, хотя сейчас ходовой размер — два дюйма.

Развивая свой бизнес, Владимир Поляков не ждал помощи от государства. Более того, в 2009 году у него были все основания для того, чтобы его покинуть: на предпринимателя совершили покушение. Бомба взорвалась между двумя машинами его кортежа. Заказчики до сих пор не найдены, говорит Поляков, вспоминая, что на следующий день после взрыва на него посыпались предложения о продаже бизнеса. Однако с тех пор в акционерный капитал вошел один частный инвестфонд. И «РОСНАНО». Прилетавший в начале 2011 года на Ставрополье Анатолий Чубайс был настолько удивлен увиденным на «Монокристалле», что буквально тут же купил через госкомпанию 5 процентов акций предприятия.

Сам Поляков признается, что IPO он не собирается откладывать в долгий ящик, просто ждет подходящего момента. И добавляет, что на создание такого предприятия надо положить всю свою жизнь.

Так что подтверждаем не раз уже озвученное: главное — человеческий капитал. И с ним у нас по-прежнему все хорошо. Неплохо бы этому капиталу не мешать, а еще лучше помогать. Тогда, глядишь, и отечественные гаджеты с чудо-автомобилями появятся.

Санкт-Петербург — Ставрополь — Москва

Мы строили, строили... / Дело / Капитал

Мы строили, строили...

/ Дело/ Капитал

«В России инвестор должен учитывать не только рыночные риски, но еще и риски самого государства, которое может в любой момент прикрыть биржу»

 

Еще один год с горем пополам мы строили в Москве международный финансовый центр. Хотелось бы сказать: и наконец построили, — но язык не поворачивается. Дело в том, что 2012 год наглядно показал: заявления отцов-основателей МФЦ о том, что мы на всех парах движемся к светлому будущему, не более чем блеф.

Не верите? Извольте сделать собственные выводы. Практически в течение всего года обороты торгов на объединенной бирже ММВБ-РТС неумолимо падали. В первом полугодии оборот сократился на 23 процента по сравнению с аналогичным периодом 2011 года. Вторая половина года нас тоже не радует хорошей статистикой. Дошло до того, что по итогам ноября объем торгов по самым ликвидным российским акциям в Москве стал меньше, чем в Лондоне (почти 13 миллиардов долларов на ММВБ-РТС против 19,2 миллиарда на LSE). То есть депозитарные расписки наших крупнейших компаний вовсю пользуются спросом за рубежом, а на родине их акции никому не нужны. Какой уж тут международный финцентр! Рассуждать при этом о том, когда на наши площадки придут иностранные компании со своими ценными бумагами, — значит страдать оптимизмом в тяжелой форме.

Но оставим сиюминутные казусы и подумаем о глобальных причинах бегства отечественных эмитентов за бугор. Что же у нас не так? Надо плясать от самого понятия «международный финансовый центр». В первую очередь он является центром стечения капиталов со всех уголков земли. Посмотрите на Гонконг или Шанхай. Китайцы, когда начали развивать свою экономику, наставляли международных инвесторов: то, что вы получаете от нас, вы должны инвестировать в нас же. А мы вам создадим самые благоприятные условия.

В России все иначе. Главное, государство вовсе и не настаивает на реинвестировании заработанного в нашей стране. Весь притекающий в Россию капитал тут же ее покидает, оседая в тихих гаванях. Ну а поскольку еще и условия для финансовых операций в Москве не ахти какие, то инвесторы приходят к логичному выводу: а может, и вовсе перенести российский фондовый рынок в Лондон. Во-первых, не надо будет влезать в какие-то непонятные контрагентские отношения с российскими дилерами и эмитентами в стране с не слишком прозрачным законодательством и неразвитыми правилами регулирования рынка. Во-вторых, в Лондоне-то уже все есть: и ликвидные российские бумаги, и ясные правила игры, и даже сами российские олигархи — они же там, а вовсе не в Москве.