Итоги № 51 (2011)

— А как же. Например, звали возглавить дизайн автомобилей Chrysler. Но это означало бы неизбежный переезд в Детройт — рабочий город с преимущественно темнокожим населением, который к тому же находится далековато от России. А я все эти годы старался бывать на родине, общаться с соотечественниками. Двадцать лет прожил за границей, а вы можете уловить хоть малейший акцент? То-то! И четыре года назад, когда вернулся, говорил так же.

И потом... Не хочу, чтобы эти слова прозвучали пафосно, но мне хотелось сделать что-то здесь, в России. Когда мой дед был в том же возрасте, 35—40 лет, он работал на швейной фабрике в Иванове и, как только это понадобилось для фронта, смог в четыре раза увеличить производительность станков, изготавливавших шинели. Отец в свои годы строил Волжский автозавод — в том числе и для меня, чтобы я мог работать автомобильным дизайнером в будущем. Теперь моя очередь созидать.

— Что же помешало рисовать «Лады»?

— Как что? Продали наш с вами Волжский автозавод французам. То же, кстати, произошло и с «КАМАЗом». Разработка собственных автомобилей, включая дизайн, на этих заводах прекратится — НИОКР мы передали Западу, а сами будем лишь собирать их изделия отвертками. Да бог с ней, с политикой, я благодарен стране, которая дала мне бесплатное образование, бесплатно лечила все те годы, что я рос, кормила меня, в конце концов, купила билет в Швейцарию. Теперь я набрался опыта, которого нет ни у кого в России, и могу применить его здесь.

— Вас по легенде пригласил вернуться Герман Греф. Как вы познакомились?

— Это забавная история. Я приехал в Токио, остановился на 35-м этаже какой-то звездной гостиницы. Вдруг в три часа ночи в номере затрезвонил телефон. Для японцев звонить в такое время, мягко говоря, нетипично, так что я здорово удивился. Слышу в трубке: «Алло, здравствуйте, вас беспокоят из Министерства экономического развития и торговли Российской Федерации...» Ну, думаю, приехали. Они что, под дверью стоят? Неведомый собеседник обрадовал: оказывается, есть у нас службы, чтобы своих граждан по миру «сопровождать». В общем, приглашают меня на министерское совещание по проблемам промышленного дизайна в России. А что, спрашиваю, есть проблемы? Мне в трубку: «Владимир, не издевайтесь. Проблема в том, что промышленного дизайна у нас нет!»

Я, конечно, приехал на это совещание. Герман Оскарович собрал у себя очень достойных специалистов и первым делом предложил всем представиться и назвать годовой оборот своих компаний. С тойотовской выручкой в 265 миллиардов долларов я оказался рекордсменом, всех коллег обогнал на несколько порядков. Так получилось. Дальше, как в фильме: «А вас, Штирлиц, я попрошу остаться». Мы заговорили о промышленности в целом, и, чтобы не быть голословным, я пригласил Грефа в нашу студию Toyota в Ницце, благо должность это позволяла. Герман Оскарович согласился и пообещал захватить с собой еще несколько губернаторов: у них как раз был запланирован инвестиционный форум в Канне.

Я возвращаюсь к своим, обо всем рассказываю. Что тут началось! Долго созванивались с Японией, все согласовывали, но, когда убедились, что это тот самый Герман Греф, который подписал им разрешение на строительство завода под Петербургом, решили, что покажут все без утайки. Подготовились по полной: проверили окрестности, расставили французскую полицию, даже вертолеты в небо подняли. И вот из Канн приезжает черный Mercedes тогдашнего нашего посла во Франции, а ныне министра культуры Александра Авдеева с Германом Грефом и мной, а следом — целый автобус с губернаторами. У нас там была такая технология: берешь в руки карандаш, чертишь им что-то, а за стеклом станок тут же выпиливает все, что ты изобразил, причем в масштабе 1:100. Начертил десять сантиметров — получил десятиметровый распил. Это если схематично объяснять. Я попросил, чтобы к нашему приезду все подготовили, даю Грефу карандаш, он расписывается, а станок прямо перед ним все это выпиливает. Ему понравилось.

Потом, по дороге в аэропорт, министр спросил: «Поедешь работать в Россию?» Отвечаю, что если построим такой же центр, с такими же технологиями и возможностями, то поеду. «Так давай построим», — сказал Герман Оскарович. Я и приехал.

— Греф действительно помог?

— Да, помог, и даже очень. В России ведь все нужно начинать с нуля, так вот он познакомил меня с ведущими банкирами и бизнесменами. Это очень много в наших условиях! Они, правда, не слишком настроены на инвестиции в такое перспективное дело: им подавай много и вчера, а центр, о котором мы говорили с Грефом, это вложение в будущее.

— Вы же планировали поработать со всеми нашими производителями. Что срослось, что нет?