Итоги № 45 (2013)

При всей своей простоте, доступности, человечности Афанасьев был очень требовательным, жестким, терпеть не мог вранья. Его любимые выражения — «Нос ниже опусти», «Не я, а мы», «На Бога надейся, а сам работай, работай и работай». Как-то произошли аварии трех «Протонов» подряд из-за двигателей второй ступени, причем потеряли три спутника телевидения на Восточную Сибирь. Остался один аппарат. На очередной пуск мы летели на Байконур вместе с Афанасьевым. И тут он меня спрашивает: «А ты теплое белье взял?» Я говорю: «А зачем? На Байконуре плюс тридцать тепла». — «Зря. Можем с Байконура пешком пойти на Колыму». К счастью, пуск прошел нормально.

— Как происходил ваш рост по служебной лестнице?

— 19 февраля 1968 года меня, 29-летнего, назначили заместителем директора завода по эксплуатации. Такое довольно странное название должности придумали из-за секретности. На самом деле я отвечал за подготовку к испытаниям новых типов боевых изделий и тяжелой ракеты «Протон», руководил деятельностью по подготовке к пуску первой орбитальной станции «Салют». Мы работали вместе с королевской фирмой, с одним из ее руководителей Юрием Павловичем Семеновым. 19 апреля 1971 года ракета «Протон» вывела на орбиту первую в мире орбитальную станцию «Салют», полет которой продолжался 175 суток. В Государственной комиссии долго обсуждали, как назвать станцию. Перед вывозом носителя на старт мы вместе с ведущим конструктором Владимиром Палло ночью вызвали маляра и сказали: «Пиши на борту — «Заря». Утром члены Госкомиссии пришли в монтажно-испытательный корпус, посмотрели и одобрили. Однако когда станция уже находилась на орбите, кто-то вспомнил, что первый китайский спутник тоже назывался «Зарей», так что на послепусковом заседании Госкомиссия передала в ТАСС другое имя — «Салют».

23 апреля к станции запустили пилотируемый корабль «Союз-10» с космонавтами Шаталовым, Елисеевым и Рукавишниковым, однако перейти в станцию экипажу не удалось из-за проблем со стыковочным механизмом. Второй экипаж стартовал 6 июня 1972 года на корабле «Союз-11». На этот раз космонавты Добровольский, Волков и Пацаев перешли на станцию, отработали 22 дня. Но по возвращении на Землю экипаж погиб из-за разгерметизации спускаемого аппарата. Для каждого из нас это стало личной трагедией. Все мы тяжело переживали гибель космонавтов. Перед полетом они побывали в Филях, провели тренировку на макете. Консультировались со многими специалистами. В ночь их гибели я был в Центре управления полетами. Помню, в комнате Государственной комиссии долго решали, кто поедет сообщать родственникам…

В те годы «Салют» был главной темой Министерства общего машиностроения. Неудивительно, что на Контрольно-испытательную станцию при подготовке к запуску ежедневно приезжали заместители министра, начальники главков. Им о состоянии работ докладывали мы с Юрием Семеновым и Владимиром Палло. Меня, видимо, заметили и в 1972 году пригласили на должность заместителя начальника 1-го Главного управления по производству. Я сдуру и согласился. Не хотел идти, но на меня, можно сказать, надавили, так что пришлось согласиться. Это была чаще всего бумажная работа — очень непривычная для меня. Она мне, мягко говоря, не пришлась по душе, ведь я привык к производству, испытаниям, технике. И хотя с начальником управления Петром Александровичем Сысоевым у меня сложились теплые, доверительные отношения, желания работать в министерстве не было. Сами посудите, меня назначили в начале февраля, предстояли балансовые отчеты всех предприятий. Пришлось каждый день чуть ли не до полуночи изучать финансовые бумаги. Через месяц после назначения я решил уйти из министерства, и только случай предотвратил этот рискованный шаг. Помню: иду по коридору к министру Афанасьеву просить о своем уходе из ведомства. На мое счастье мне встретился начальник отдела в техническом управлении Савин. Мы с ним были хорошо знакомы, я ему рассказал, зачем иду к министру. Он посоветовал этого не делать и произнес мудрые слова: «Сначала покажи всем, что умеешь работать, а потом уже можешь просить об уходе». И оказался прав. Я многому научился в министерстве. Я же там был заместителем по производству практически всех ракет, курировал все крупнейшие ракетные заводы, включая производства ракет для подводных лодок в Миассе, Красноярске, Днепропетровске, где, кстати, Леонид Данилович Кучма был заместителем главного конструктора, а потом стал директором предприятия. Мне довелось поработать практически со всеми нашими академиками — генеральными конструкторами, кроме Королева, — с Василием Павловичем Мишиным, Валентином Петровичем Глушко, Юрием Павловичем Семеновым, Михаилом Кузьмичом Янгелем, Владимиром Федоровичем Уткиным, Николаем Алексеевичем Пилюгиным, Владимиром Павловичем Барминым, Владимиром Николаевичем Челомеем.