Итоги № 45 (2012)

— Зависит от того, что вы хотите изменить. Если вы в детстве испытывали физическое насилие, то устранение такой психологической травмы — процесс долгий и болезненный, однако исцеления добиться можно — спросите мою жену-психотерапевта. Другое дело, если вы в принципе в полном порядке, но хотите стать более успешным руководителем. Тут нужна детальная экспертиза и вас как босса, и вашей команды, чтобы определить узкие места. Придется поработать над собой полгода или год. Я, например, слышал, что интерес к построению новой модели лидерства проявил один крупный российский оператор мобильной связи. Несколько топ-менеджеров этой компании пригласили тренеров из международной консалтинговой компании, организовали трехдневный менеджмент-семинар в Москве, в ходе которого провели экспертизу руководящего стиля и наметили план, как его изменить в лучшую сторону.

— А какие качества, на ваш взгляд, необходимы во время кризиса политическому лидеру?

— Успех политика зависит от совпадения того, что он говорит, с тем, что он делает. Если слова с делами не расходятся, то такие лидеры собирают много голосов. На мой взгляд, примером эмоционально интеллигентного политика был Вацлав Гавел. Так, например, когда в 70-е его товарищи по «Хартии 77», программному документу диссидентов Чехословакии, были отправлены в тюрьму, он пошел вместе с ними. Чтобы стать хорошим политиком, как и хорошим гроссмейстером, надо тренироваться как минимум 10 тысяч часов, разыгрывая партии, как и в шахматах. Понятно, что политики добиваются успеха, настроившись на волну избирателя. Но иногда на сцену прорываются социопатические личности, умело манипулирующие настроением в обществе. Кризисные времена как раз этим и характеризуются: Гитлер ведь появился как выразитель интересов определенных кругов...

— Как сочетается EI с цифровой эпохой? Нет ли здесь противоречия, ведь молодежь сейчас гораздо больше общается в социальных сетях, чем вживую?

— Человек — общественное животное. Наш мозг создан так, что мы развиваемся, общаясь друг с другом «в прямом эфире», а не в Facebook. Когда мы пишем электронные письма, эта общественная часть нашего мозга бездействует, ей просто нет применения. Исследования показали, что если отправитель мейла посылает позитивное послание, получатель воспринимает его как нейтральное. Чтобы электронное письмо воспринималось позитивно, оно должно быть написано очень-очень тепло. Что бывает с теми, кто живет в виртуальном пространстве? Есть, скажем, мировая лига чемпионов по видеоиграм. Чтобы победить хотя бы в одном таком турнире, игроку надо было провести за компьютером сотни часов. Я разговаривал с одним таким чемпионом, которому сейчас 20 лет. Этот парень не умеет общаться, у него нет друзей, он даже не понимает, что сейчас интересует его сверстников. Неумение общаться порождает агрессию, нефункциональные методы решения конфликтов , любителем видеоигр слыл, кстати, убийца из Норвегии Андерс Брейвик.

Другой поворот, когда социальные сети используют как демократический инструмент (вспомнить только «арабскую весну») — идеи теперь распространяются молниеносно, да и политические лидеры стали более прозрачны. Но есть опасность злоупотребления доверием всех вовлеченных в социальные сети: неформальные лидеры деструктивного толка могут быстро поднять неконтролируемую волну насилия (лондонские беспорядки 2011 года). И остановить это, как стихийное бедствие, довольно сложно.

Утешает, что эмоциональный интеллект при желании можно повысить. На мой взгляд, начиная с 5 лет стоит учить детей контролировать психоэмоциональный настрой. Исследования показали, что те, кто обучался EI, лучше учились, находили общий язык с педагогами и сверстниками, становились менее агрессивными. Такие программы в школах могут уменьшить опасность цифровой эпохи. Скажем, учащиеся в Сингапуре, где один из самых высоких в мире средних IQ, практически стопроцентно проходят курс EI.

— Насколько люди с высоким эмоциональным интеллектом устойчивы к стрессам?