Итоги № 33 (2012)

Еще одним бичом для сборной была организация авиаперелетов. Это сейчас при любой команде состоит целый штат менеджеров, которые приобретают для игроков билеты, продумывают логистику перемещений. А те иногда еще нос воротят: мол, если не бизнес-классом, то не поеду. Раньше вопрос транспортировки полностью лежал на плечах самих игроков. Я находился в более привилегированном положении, чем остальные: прилетал со сборов в Москву и сразу направлялся домой. Тихоненко же, например, нужно было в Алма-Ату, литовцы следовали в Каунас, Ткаченко с Белостенным — в Киев. Зачастую случалось так: команда прибывала в Шереметьево, а стыковочный рейс отправлялся часов через десять. Ехать ребятам было некуда, они оставались ждать в аэропорту. Угадайте, чем они занимались? Коротали время в ресторане...

— Вы упомянули, что Александр Белостенный был наказан за контрабанду. Фарцовкой занимались многие знаменитые спортсмены?

— Все, кто более или менее регулярно выезжал за рубеж. Даже чекисты, читавшие нам проповеди, как нужно себя вести в тылу идеологического противника, сразу после пересечения границы подходили к нам же с вопросами: как бы продать бутылку водки или баночку икры? Именно спортсмены были первыми «челноками», привозившими в Союз модную одежду, обувь, ширпотреб. Это было большое подспорье: любой доллар, заработанный за границей, при определенных навыках дома можно было превратить в 15—20 рублей. К нам на таможне обычно относились снисходительно. Если ты не наглел, на многое просто закрывали глаза. Но стоило серьезно нарушить обозначенные границы, как на виновного тут же обрушивалась карающая десница закона. Так и произошло с Белостенным. Судя по всему, он кому-то серьезно перешел дорогу в Киеве, и его решили наказать. Сашка купил валюту у какого-то фарцовщика, его начали пасти. Когда он в очередной раз пересекал границу, таможенники устроили у него обыск и нашли пачку купюр.

— Кому сбывали привезенный товар? На не улице же его продавали?

— Существовала налаженная система: привезенные вещи забирали спекулянты, которые перепродавали их дальше. Например, был такой известный персонаж, Боря из Тбилиси, который разработал целую схему поставок контрабанды. Он вел строгий учет, когда возвращаются с зарубежных соревнований волейболисты, футболисты, представители других видов спорта. Нанимал такси, объезжал вернувшихся спортсменов, забирал товар, за который платились приличные деньги. Говорят, в друзьях этого Бори ходила вся государственная и партийная верхушка Грузии, ей он сбывал привезенные нами товары. Деньги в этой республике всегда водились, а вот ширпотреб был в дефиците.

Впрочем, хлопот с фарцовкой хватало. Между тренировками, жертвуя отдыхом, надо было и семье подарки купить, и товара нужного нарыть. Важно было за 100 долларов суточных накупить вещей на 500 и потом в случае чего убедительно объяснить этот феномен на таможне. Литовцев, случись что, наверняка отмазали бы: они были национальным достоянием, ими гордилась вся республика. Мне же в самом пиковом случае досталось бы по полной программе и как комсомольцу, и как офицеру.

— В одном из интервью Вальдемарас Хомичус назвал вас главным специалистом по коммерческой части в сборной. Это правда?

— Как раз Хомичус был среди литовцев главным «бандитом», как любил выражаться Гомельский. Он закупал товары для всей команды. Сабонис, как самый ленивый, просто отдавал ему деньги и просил: «Возьми там и для меня чего-нибудь». Хотя я, сказать по правде, Хомичусу не сильно уступал. Разбирался в одежде и обуви: мог купить пар двадцать ботинок и меняться с кем-то, у кого была другая «специальность». Сегодня я не стесняюсь об этом говорить, поскольку это была часть нашей жизни. И самое главное, повторюсь: фарцовкой занимались все без исключения.

— Бывали случаи, когда вы находились на волоске от провала?