Итоги № 28 (2013)

— Если вы имеете в виду Владимира Ростиславовича (Мединский, министр культуры. — «Итоги»), то такая характеристика к нему не относится. Он — человек высокой культуры и образования.  

— А как вы его оцениваете как министра?  

— Если кратко, то позитивно. Молодой, инициативный министр культуры. Имеет свою точку зрения, хорошее представление о той сфере, которой руководит, понимает, как организовать работу министерства. При этом ведет себя открыто. Он активно взаимодействует с Госдумой. Да и обществу легче судить о его работе благодаря такой открытости. 

— Нужно ли, на ваш взгляд, увеличение числа целевых программ по развитию культуры?  

— Целевые программы нужны везде. Формирование бюджета полностью переходит на программно-целевой принцип. Возьмите такие крупные проекты, как реконструкция Большого и Мариинского театров. Как тут без программ? 

— Вы за расширение культурного госзаказа?  

— Если у государства есть дополнительные финансовые возможности, то конечно. И за это же ратуют все деятели культуры. 

— В завершение все же спрошу еще раз: чем именно объяснить явно повышенное внимание Госдумы к вопросам культуры и науки, с учетом того, что готовится к принятию еще и рамочный закон о культуре?  

— Меняется среда, появляются новые направления современного искусства, внедряются инновационные технологии. Необходимо и реформирование сферы культуры. Я лично за то, чтобы законодательство не отставало от жизни, соответствовало современным условиям и духу времени. 2014 год — Год российской культуры, так что было бы символично, если бы мы смогли принять новый, отвечающий современным требованиям закон о культуре.

Мимо сада / Общество и наука / Общество

Мимо сада

/ Общество и наука/ Общество

Чего мы не найдем в историческом Александровском саду после его реконструкции

 

В Александровском саду — в самом центре исторической части Москвы — развернуты масштабные работы. К раскопкам они не имеют никакого отношения: вместо археологов с планшетами и кисточками в земле копаются дюжие мужики в оранжевых робах. Вполне возможно, один из главных ландшафтных памятников Москвы потеряет шанс на то, чтобы остаться частичкой российской истории. Причем безвозвратно...

Фронт работ

Москва. Полдень. Жара. Александровский сад. К правому от Кутафьей башни флангу стянуты немалые силы: бурильные установки, грузовики и контейнеры. На газонах разложены кабели и прожекторы. Ближе к красно-кирпичной стене развернуты не менее масштабные работы: на несколько десятков метров тянутся траншеи глубиной метра полтора. Прямо возле кромки траншей — отвалы песчаного суглинка. В нем — терракотовые черепки, в одном из них угадывается что-то круглое, напоминающее донышко кувшина. Есть и фрагменты спаянных временем известковых камней — скорее всего, остатки древней стены или фундамента. Ранее черепки вперемешку с упаковками от кабелей уже упокоились в мусорном контейнере с надписью «Простор». Да что там черепки, на днях вот так же фактически исчез обелиск, изначально установленный к 300-летию Дома Романовых, а потом перелицованный большевиками для своих идеологических нужд. Сначала он стоял у входа в Верхний сад, а в 60-е годы был перенесен вглубь, к гроту «Руины».

Говорят, что детали памятника демонтировались с помощью отбойных молотков, а траншеи выкапывались силами экскаваторов. Противоположная от Кремлевской стена, отделяющая сад от улицы со стороны Манежа, затянута плотной сеткой. Но сквозь нее все-таки можно разглядеть установленные буры, готовые вонзиться в землю. И при всем при этом — никаких поясняющих объявлений… «А что здесь происходит? Что-то строится?» «Вы уже не первая за утро», — широко улыбается прораб, протягивающий кабель в трех метрах от стены. «Стена здесь из красного кирпича, который уже стал ветхим. Пробурим шурфы, зальем бетонные опоры и обновим кирпич. Стена станет крепче», — делится прораб. «А где же археологи? Ведь здесь где ни копни, везде древность». «А археологов здесь не будет, они работали, когда в Кремле строили вертолетную площадку. А здесь им что? Здесь неинтересно. Разве что копейки возле касс выкапывать», — заверил меня прораб и вернулся к своим причиндалам. Так что же происходит в Александровском саду, который вопреки сведениям прораба является для Москвы исторически значимым местом?

Как до революции