Итоги № 43 (2011)

— А то, что никто из мэтров не готовит смену и авторский театр умирает вместе с ними? Это нормально?

— Погоди, как ты себе это представляешь? Товстоногов и Любимов должны были ходить в окружении верных учеников, фиксирующих каждый чих художника, чтобы потом, значит, те развивали творческий стиль? Ну полная глупость! Копировать — плохо, подражать — глупо. Каждый большой мастер неповторим. Можно пытаться использовать его методы, но идти надо своим путем. Поэтому БДТ никогда не станет тем, каким был при Георгии Александровиче, а Таганка — как при Юрии Петровиче. Смиритесь, это данность! Наверняка все видели в музеях картины с подписью «Школа Рембрандта». Вроде и краски те же, и композиция удачная, и даже сюжет похож, а вот не идет от нарисованного божественный свет, хоть ты тресни! Как это объяснить? Печать гения… Словом, ученики могут быть, но подготовить себе равноценную замену нельзя.

Проблема и в том, что в какой-то момент возник разрыв между поколениями. Театральные режиссеры, чье взросление выпало на девяностые, не видели перед глазами великих образцов. Это киноклассику можно посмотреть в любой момент, восполнив пробел в образовании. А спектакль, который уже сошел со сцены? На генетическом уровне нарушилась связь времен. Это чувствуется. Школу многие не прошли, основы ремесла не постигли…

— Интересно, а вот Серебренников, Чусова и иже с ними состоят в СТД?

— Сотрудничают по мере сил и желания, мы привлекаем их время от времени… Понимаешь, какая штука: в союз часто приходят, когда требуется помощь или возникают проблемы, которые в одиночку не решить. Будешь смеяться, но и я, состоя в СТД, долго относился к этой организации с холодком. Считал себя самодостаточным художником, помимо родных и близких ни в ком особо не нуждался. Пока не решил открыть свой театр и не узнал, что под разрешающим документом, оказывается, необходима подпись Ульянова. Тут же побежал в СТД. Михаил Александрович был занят, сразу меня не принял, но потом, конечно, помог.

— И со зданием для «Et Сetera» тоже союз подсобил?

— Это я сам. Хотя Ксения Собчак написала в «Русском пионере», дескать, Калягин подмахнул письмо против Ходорковского, вот ему и построили театр. Ну чушь ведь! Это как перепутать даты рождения и смерти. Михаила Борисовича арестовали, если не ошибаюсь, в 2003-м, осудили и того позже, а «Et Сetera» существует двадцать лет. И что теперь? Прикажешь бить себя кулаком в грудь, доказывая подлог?

— Может, письмо против МБХ — тот самый долг, который платежом красен?

— Каждый волен строить гипотезы в меру собственной испорченности, не собираюсь ни с кем спорить. Попытка объяснить что-либо у нас всегда воспринимается как желание оправдаться… Знаешь, в начале 70-х в течение года я потерял сначала жену Таню, потом маму и пять лет один растил Ксанюлю, дочку. Во МХАТе, где играл тогда, я никому не рассказывал об этом. И вот вообрази: прихожу в театр, меня встречает Славка Невинный и в шутку говорит: «Сань, а ты, часом, не педик? Живешь один, с дамами не гуляешь…» Сначала мы оба расхохотались, а потом, поостыв, я испытал шок. Это нынче однополые браки регистрируют, а сорок лет назад от такой печати было не отмыться! Стал специально задерживаться после спектаклей у служебного подъезда с девушками-поклонницами, разговаривал с ними на глазах у коллег, чтобы те заметили: Калягин не чурается женского пола. А дома меня ждала маленькая Ксюша, которую надо было кормить, укладывать спать… Словом, плюнул я на чужое мнение и с тех пор стараюсь не обращать на него внимания: пусть думают, что хотят. Я-то знаю, как на самом деле. В том числе и с «Et Сetera», и с СТД…

Думаешь, я мало повоевал на своем веку? Предостаточно! И в молодости, и позже. И что это принесло? Лишь боль и разочарование. А наша профессия учит другому — умению договариваться. С пьесой, с режиссером, с партнерами. Иначе никогда ничего не сыграть. Мы слышим друг друга и находим компромисс или же признаем поражение. У меня ведь разные письма есть. Хочешь, покажу, что писал Лужкову в защиту Толи Васильева? Юрий Михайлович говорил потом: «Так проникновенно излагаешь, Калягин! Растрогал буквально до слез».

— Поэтому, продолжая рыдать, он и уволил Анатолия Александровича с должности худрука «Школы драматического искусства»…