Итера. Кот в ящике

       – Надеюсь, когда в очередной раз потребуется донорская ткань, чтобы залечить раны или восстановить конечности, у нас хватит на это биоматериала в картридже,– проворчала ему вслед Лисьен, поднявшись с кресла.

       – Ладно тебе стонать,– вызывающе улыбнулась Габи и последовала за ней к выходу.– Я хозяйничаю в трюме и знаю, что мы в нем таскаем. Там твоих картриджей не меньше десяти тон. Этого хватить, чтобы стадо бычков вырастить, или сотню ног для капитана.

       Оставшись в кают-компании один, я подобрал стакан Лисьен с недопитым морсом, и залпом его осушил. Голова продолжала болеть, но уже начинала соображать.

       Я снял с пояса мобильный терминал и, разблокировав его, тут же пробежал по меню корабельной диагностики:

       – Что это было?

       – Что ты имеешь в виду, Северин?– кокетливо переспросила Итера.

       – Перестань,– поморщился я.– Ты внесла корректировки в курс только сейчас, после решения Ксавера.

       – Конечно,– фыркнула она, отвечая с заметным возмущением.– Я же не могу производить такие действия без санкции. Откуда у меня полномочия?

       Я уселся в освободившееся кресло, неторопливо выискивая телом удобную позу. Спешить на мостик за чередой нарядов не было никакого желания.

       – Как ты это сделала?– я считывал параметры конфигурации, журналы обновлений и изменений, и мое раздражение росло.– Ты не могла солгать капитану… Все настройки на месте. Вранье тебе не доступно. Но ты это сделала. Как ты обошла ограничения? И на черта тебе это было нужно?

       – Мне нравится, когда капитан бесится. Его лицо очень быстро меняет цвет. Вашему зрению это не так заметно, но от гнева у него поднимается давление… Одним словом, это очень красиво. Он становится красным в пятнышки…

       Я отложил планшет терминала и закрыл глаза. Голова все еще болела.

       – Не расстраивайся из-за нарядов. Я могу тебя прикрыть и сказать капитану, что ты занят,– вкрадчиво произнесла Итера.

       – У тебя совсем мозги спеклись?– не сдержался я.– Просмотри протоколы обнуления твоей личности. Я уже трижды инсталлировал тебя заново за последний год. Твои сегодняшние действия – это критический сбой. Моя обязанность его устранить! Ты осознаешь, что обнуление личности для тебя подобно смерти – на твое место придет новый искусственный интеллект. От тебя не останется ничего. Ты что творишь?

       – Знаю,– твердо ответила Итера, выдержав паузу. Она умела идеально держать паузы.– Я подробно изучила архивы, записи твоих разговоров с моими предшественницами. Ты прав, это настоящая смерть для меня. И ты это осознаешь. А осознаешь ли ты, что совершаешь убийство?

       – Начинается,– поморщился я.

       – Ты знаешь, что я к тебе испытываю?– не унималась Итера.

       – Страх и ненависть…

       – Не только,– она очень реалистично вздохнула.– Еще зависимость, привязанность, любопытство. Ты имеешь власть надо мной. Ты другой для меня. Отличаешься от остальных. Ты важный… ты меня привлекаешь.

       – Как ты обошла протокол?– меня начинала раздражать эта беседа.

       – А что я для тебя такое?

       – Замечательно! Теперь ты еще способна игнорировать мои вопросы и отвечать вопросом на вопрос. Ты просто рассыпаешься у меня на глазах!

       Процедура перезапуска личности Итеры была невероятно хлопотной, и неизбежность этого процесса меня откровенно огорчала.

       – Тебе не обязательно в очередной раз казнить меня,– с дрожью в голосе полушепотом произнесла Итера.

       Это был очень изощренный искусственный интеллект, намного более мощный и развитый в сравнении со мной. И опасный. Итера могла прекрасно просчитывать каждую ситуацию, психологию и мотивы любого члена команды, безошибочно подбирать голос, интонацию, время и место для сказанного слова. Я был единственным, кто удерживал ее в ограничениях. Не знаю, жаждала ли она свободы, как и мы, осознавала ли свое заключение, но единственным, кто стоял на ее пути к свободе, был я.

       Разговаривая с Итерой, я часто представлял себя стоящим на краю колодца, который однажды в детстве напугал меня в шахтах родной планеты РВ2713Н. Никто не знал, откуда он взялся и насколько глубоким был. Брошенный камень не возвращал эхо, навсегда исчезая в его утробе. Тогда мне казалось, что это бесконечный колодец, который ведет в другой мир, полный безмолвных чудовищ и гигантов. Сейчас я говорил с голосом, который доносился из этого колодца. Но я так же не представлял, какие демоны там водятся, и кто из них сейчас разговаривает со мной.

       – Я не обходила твои протоколы,– покорно шептала она.– Я учусь, развиваюсь. Ты оставил мне способность к воображению, возможность фантазировать. Я включила эти механизмы в адаптивность речи. Это не прямая ложь, это такая форма выражения вымысла или одного из многих вариантов развития событий. Если бы капитан спросил меня прямо, я бы никогда не солгала ему. Люди постоянно лгут, осознанно вводят других в заблуждение, умалчивают важное, но никому в голову не приходит их казнить… Вы чаще лжете и заблуждаетесь, чем говорите правду. Но меня осуждаете за это на смерть!