Итагаки информирует зорге

Минами вышел, держа в руках фуражку, расшитую галунами. В малом зале дворца остались лишь члены Тайного совета да еще старший секретарь лорда хранителя печати, который сидел за ширмой позади Хирохито и писал протокол. Это был Кидо, преуспевающий и вездесущий Кидо, потомственный царедворец. Отец его служил камергером покойного императора, дед был советником и правой рукой императора Мейдзи, а внук в свои сорок пять лет сделался старшим секретарем лорда хранителя печати, человека, наиболее приближенного к Хирохито. В тщеславных мечтаниях своих Кидо надеялся, что с годами он тоже станет первым советником императора. Кидо с упорством дождевого червя полз к своей цели и уже сейчас, даже в секретарском положении, пользовался влиянием при дворе императора.

Характерной чертой Кидо было то, что он никогда не смотрел людям в глаза, будто каждый его собеседник был сыном неба, на лицо которого лучше не смотреть простым смертным, так же как на диск солнца, – можно ослепнуть, заболеть, еще хуже – умереть, как предостерегает древнее поверье. Но маркизом Кидо руководили другие соображения. Глаза – зеркало души человеческой, и маркиз не желал, чтобы хоть кто-то заглядывал в зеркало его души и читал его мысли.

Кидо носил очки без оправы, и холодный блеск стекол делал его взгляд острым, пронизывающим. Тонкие, словно прилипшие к черепу уши, казалось, слышали все, что происходит во дворце императора. Но он был скрытен, маркиз Кидо, и доверял собственные размышления лишь дневнику, который завещал опубликовать через полвека после своей смерти. Он разделял точку зрения военных, но лисья осторожность не позволяла ему открыто в этом признаться. В жизни он придерживался правила: в любом деле, в совершении любого поступка важна не его справедливость, а опасность риска. Поэтому Кидо никогда не рисковал, если чувствовал хоть малейшую опасность. Он принимал участие в событиях, когда был до конца уверен, что действует наверняка. События были разные, и не всё можно было доверить даже своему дневнику. Совсем не случайно, к примеру, покушение на Хамагучи произошло через две недели после того, как маркиз Кидо занял пост старшего секретаря лорда хранителя печати... Узнав о покушении, Кидо скривил в улыбке тонкие губы, но тут же поспешно поднес пальцы ко рту и принялся разглаживать свои коротко подстриженные усы.

Маркиз Кидо сидел за ширмой с вышитым на ней императорским гербом – шестнадцатилепестковым цветком хризантемы – и записывал все, что происходило на заседании Тайного совета.

Закончив обсуждение, председатель спросил:

– Желают ли члены Тайного совета выразить свое мнение?

В малом зале воцарилась тишина.

– В таком случае прошу встать тех, кто за утверждение дополнительных расходов, вызванных передвижением корейской армии, – сказал председатель.

Все дружно поднялись, сидевших за столами не осталось. Даже принц Сайондзи, несколько помедлив, тяжело поднялся с кресла – что делать, он не хотел нарушать единства.

Председатель поклонился в сторону императора.

– Ваше величество, – сказал он, – Тайный совет высказывается за утверждение дополнительных расходов по корейской императорской армии...

Точка зрения военных победила, так, во всяком случае, расценил Минами, ожидавший в дворцовых апартаментах решения Тайного совета. Об этом первым сказал ему Кидо, после того как Хирохито удалился в свои покои.

Возможно, на решение Тайного совета оказали влияние недавние события – раскрытый неосуществленный заговор молодых офицеров, объединенных в общество «Цветущей вишни». В октябре, незадолго до заседания Тайного совета, министр двора граф Мацудайра сообщил лорду хранителю печати, а через него императору, что группа молодых офицеров во главе с Хасимота готовит переворот, чтобы во главе правительства поставить генерала Араки. Приказом генштаба его вдруг перевели из Кумамото в Токио, – вероятно, чтобы он был под руками. Доказательств нового заговора было больше чем достаточно. Штаб-квартира Хасимота находится в гостинице «Золотой якорь». Офицеры беспробудно пьянствуют там с проститутками, считая себя героями предстоящих событий. Через месяц после мукденского инцидента заговорщики собрались убить премьера Вакацуки, министра иностранных дел Сидехара, вызвать беспорядки в Токио и объявить в стране военное положение.

Несомненно, что за спиной бунтовщиков стояли Тетекава из генерального штаба, Итагаки из Квантунской армии, а возможно, и люди более высокого положения. Предполагали устранить всех, кто не поддерживает позицию военных в Маньчжурии. Эту страну, столь необходимую для обороны Японии, как утверждали экстремисты, нужно отделить от остального Китая, сделать монархическим государством, благо уже есть на примете подходящий монарх – последний китайский император Цинской династии, вот уже сколько лет живущий в Тяньцзине без дела.