Исцеляющее чувство

— Я твердил себе это тысячу раз. Но я не имею права привязывать тебя к себе. Я любил Маргарет, а потом довел ее до гибели. Нельзя, чтобы такое повторилось с тобой.

Вместо ответа Эви обняла Джастина, притягивая обнаженного мужчину к себе.

— Перестань, — прошептала она с горячностью. — Это все пустые слова. Мы можем справиться с чем угодно.., вот так.., и вот так…

Она принялась его целовать. Однако даже сейчас Эви было ясно, что ее попытки обречены. Джастин слишком отдалился от нее.

И, словно читая мысли девушки, он высвободился из ее объятий.

— Эви, не надо…

— Ты не сможешь меня подавить, — продолжала шептать она. — Я сильная.

— Сильная. И способна мне противостоять. Но во что это выльется в итоге? В бесконечную войну между нами? С Маргарет было то же самое. Под конец, кажется, я уже сознательно отталкивал ее от себя.

— Зачем?

— Потому что я трус. И потому что отвергнуть самому проще, чем быть отвергнутым. Я хотел вновь оказаться в своей клетке… Она крохотная, как тюремная камера, но зато там безопасно и я могу контролировать каждый дюйм и отгораживаться от всего мира.

— Перестань, — взмолилась она, закрывая уши. Джастин развел ее руки в стороны, крепко сжимая запястья.

— Ты должна меня понять. — Его хриплый голос срывался.

— Не хочу ничего больше слышать ни про какую клетку. Мы вместе разломали ее на части!

— Одно время мне тоже так казалось. Но это никому не под силу. Даже тебе. — Он поник головой. — Прости меня, Эви. Постарайся понять.

— Никогда, — вспыхнула она. — У тебя был волшебный дар любви — и ты вышвыриваешь его!

— У меня нет выбора. Я обречен жить в клетке. Но я не хочу запирать в ней и тебя тоже!

— А как же Марк?

— Благодаря тебе, у него теперь большая семья. Они ему помогут вырасти нормальным человеком.

— Но ты сам разве не заслуживаешь лучшего?

Он пожал плечами.

— Для меня уже слишком поздно. Я не способен испытывать эмоции.

— Ерунда! Я-то знаю, что ты меня любишь. Я чувствую это в твоих глазах, в твоем голосе. Когда мы были вместе…

— Это было приятно, — резким тоном перебил он. — Но не более. Просто секс — и никаких сантиментов.

Это было так жестоко… Эви почти лишилась дара речи.

— Удар ниже пояса, — прошептала она.

— Да, тебе давно пора узнать, каков я на самом деле. — Джастин был непреклонен. — Уходи, Эви. Тебе нечего здесь делать.

— Я не верю!

— Чему? Что я собираюсь бросить тебя в тот самый момент, когда делаю.., это?

И внезапно он прижал девушку к себе и начал целовать так яростно, как никогда до сих пор. Эви ответила ему с той же горячностью, отчаянно надеясь растопить его непреклонное сердце. Это был ее последний шанс.

Она была уверена, что одерживает победу — с каждым новым прикосновением, с каждой лаской. Во всем сквозила любовь…

Но когда это закончилось, Эви поняла, что все равно проиграла. И слезы безудержно покатились из глаз.

Эви повторяла себе, что уже много раз переживала нечто подобное. Отношения заканчивались, и она вновь обретала свободу. Ничего нового. Вот только прежде она всегда радовалась, вырываясь на волю, а сейчас чувствовала себя так, словно рухнула в черную бездну.

Она любила Джастина всем сердцем, отдавалась ему со всей страстью. Его любовь стала для нее важнее свободы. Иногда ей удавалось вызывать в себе ненависть к нему, но лишь ненадолго. Все жестокие слова, что он произнес, были ложью: он сделал это лишь ради того, чтобы разорвать их связь. И сделал это ради Эви, чтобы не причинить ей боли в дальнейшем.

Перед уходом девушка вернула Джастину бриллианты его матери.

— Хоуп сказала, это подарок ее невестке, — заявила она. — Я не могу их принять.

Она переписывалась по электронной почте с Марком, стараясь не наговорить лишнего и уклончиво отвечая на просьбы мальчика вернуться. Он иногда передавал ей короткие сухие приветы от отца, но это ровным счетом ничего не значило.

Хоуп она тоже написала, чтобы поблагодарить за радушие, и получила в ответ гневное письмо:

Вы оба просто сошли с ума. Мне не нужны бриллианты. Мне нужна невестка, которую я успела полюбить. Мне нужна свадьба и еще внуки (хотя не обязательно именно в таком порядке, я не ханжа). Я сохраню драгоценности у себя, пока вы оба наконец не одумаетесь.

В этом была вся Хоуп: страстная, искренняя и уверенная, что весь мир должен склониться перед ее волей.

К концу осени сильно похолодало, а потом Марк написал, что они уезжают в Неаполь на Рождество. Саму Эви приглашала на праздники Дебра. Но проводить время с подругой и ее мужем показалось девушке невыносимым, так что она с головой ушла в работу. Это вообще единственное, что спасало ее за последние полгода.

Когда однажды в феврале раздался звонок в дверь, Эви удивилась: она не ждала гостей. На пороге оказался Марк, и сперва ее сердце пропустило удар. Она невольно заглянула мальчику за плечо, ожидая увидеть Джастина. Однако подросток пришел один.