Исцеление Вечностью

— О-о! — протянул Альбин. — Это долго перечислять: он был в Сирии и на Кипре, в Риме и Пергии, во Фригии, в Колоссах, Аквилее, Эфесе, еще, если не ошибаюсь, в Ливии, а в последнее время — определенно точно в Александрии!

— Так ведь это совсем недалеко отсюда! — обрадовался Клодий и закричал: — Эй, Протагор! Немедленно меняем курс! Идем в Александрию!

— Увы! — развел руками Альбин. — Его тоже казнили за исповедание Христа.

— Проклятье! — воскликнул в отчаянии Клодий. — И что же мне теперь делать? Как быть?..

— Можно пойти на Кипр, — осторожно предложил Альбин. — Там, надеюсь, до сих пор живет человек, который своими глазами видел апостола Варнаву…

— Ну, и это хоть что-то! — благодарно кивнул ему Клодий и, желая размять ноги, не стал подзывать к себе капитана, а сам направился к нему отдавать приказ снова менять курс.

Альбин с пониманием посмотрел ему вслед. Было очевидно, что Клодий, по своей давней основательной привычке, тянется к самым первоисточникам. Он хотел догнать его и напомнить, что «блаженны невидевшие, но уверовавшие», но не стал. Чувствовалось, что Клодий и так сильно поколебался в своем мировоззрении — а он был действительно один из умнейших людей мира.

И это уже была немалая победа.

Хотя до окончательной — и будет ли она, всерьез сомневался Альбин — было еще далеко…

Глава четвертая

1

Проснулся Александр от того, что к нему под ресницы, не давая ни отвернуться, ни спрятаться, настойчиво лез солнечный зайчик.

Вспомнив события минувшей ночи, он осторожно прислушался к своим ощущениям и с радостью убедился, что приступ совсем прошел.

От боли в сердце не осталось и следа.

Тело было легким, почти невесомым.

Александр пружинисто сел и удивился.

Таким отдохнувшим и свежим он не помнил себя никогда.

Тут же в дверь осторожно постучала и вошла Вера.

— Ну наконец-то! — увидев его сидящим, с радостным облегчением вздохнула она. — Как ты?

— Лучше и не бывает! — отозвался Александр, взглянул на висевшие на стене часы и удивился: — Надо же, всего половина седьмого! Я думал, сегодня на работу опоздаю, а оказывается, даже раньше приду.

Вера как-то странно посмотрела на него и, не сказав ничего, вышла из комнаты.

Александр тут же легко спрыгнул с дивана и принялся одеваться, бормоча:

— Ничего, начальство и должно так приходить, чтобы подавать пример своим подчиненным!

В коридоре, проходя мимо календаря, он, по старой привычке корректора не столько видеть, сколько чувствовать ошибки в текстах, заметил в нем непорядок и весело окликнул Веру:

— Эй! А что это ты так торопишься жить?

— О чем ты? — не поняла, выходя из кухни, откуда слышались вкусные запахи, Вера.

— Да вот, — показал на перепрыгнувшую, пока он спал, на три дня вперед рамочку Александр. — Наверное, сестра милосердия опять пыль протирала?

— И что — до дыр протерла? — устало пошутила Вера.

— Нет, просто дни перепутала!

И вернул рамочку на положенное место.

— Вот так, теперь, как ты любишь, — порядок!

Вера подошла и снова передвинула ее на три дня вперед.

— Не понял? — вопросительно посмотрел на нее Александр.

— А что тут понимать? — Вера выдержала его взгляд и, кутая лицо в воротник теплой кофты, объяснила: — Ты просто проспал два дня.

— Два дня?! — не поверил Александр.

— Ну да, и три ночи!

— Нет, кто-то из нас двоих явно сошел с ума, и тут нужен третейский судья! — ошеломленно пробормотал Александр и крикнул: — Даша, какое сегодня число?

— Двадцать седьмое! — отозвалась сестра милосердия и уточнила: — Месяц тоже назвать?

— Нет, месяц не надо… А то, чего доброго, я еще сойду с ума!

Наскоро умывшись, Александр вошел на кухню, сел за стол и только тут почувствовал, насколько он голоден.

Вера только успевала подкладывать ему в тарелку любимых им оладышков со сгущенкой.