Читаем Исцеление для неисцелимых: Эпистолярный диалог Льва Шестова и Макса Эйтингона полностью

В последний день нашего чудесного пребывания здесь (несмотря на дождь и довольно холодную погоду) мы снова получили от Вас прекрасный подарок: экземпляр немецкого перевода второго тома книги Достоевский и Ницше, внешний вид которого еще лучше, чем первого тома. Этот экземпляр был послан мне из Кельна через Франценсбад. После пробного чтения нескольких отрывков перевод Вальтера показался мне весьма хорошим.

Я надеюсь, что Вы, Лев Исаакович, не обижаетесь на меня за столь долгое молчание. Выясняется, что во время строгого курса лечения не только нет возможности писать письма, но и всe остальное время должно быть посвящено так называемому «систематическому» послелечебному отдыху. Ну вот, после этого последнего успешного времяпрепровождения я могу сказать, что этот отдых, который кончается завтра, оказался весьма удачным. Я с удовольствием возвращаюсь к моей работе хорошо отдохнувшим и намного поздоровевшим. Софья Абрамовна тоже очень хорошо отдохнула, [3] и особенно меня радует, что я могу сказать то же самое и о Мирре Яковлевне, на которую лечение и пребывание во Франценсбаде поначалу подействовали не очень хорошо.

Мы получаем много радости от окруженного горами Ризерзее [4]; от этого городка ведут многочисленные горные тропы, с которых открываются потрясающие виды. Мы ходили по ним, не обращая никакого внимания на погоду, поскольку и в дождь и в сильный холод в этой местности чувствуешь себя иначе, чем в городе. Мы совершенно не ощущали пресловутого баварского антисемитизма, возможно, оттого, что среди множества гостей и туристов было мало евреев.

На прошлой неделе, как и каждым летом, я провел несколько дней с Фрейдом, в Земмеринге, где он поселился в этом году. [5] Я нашел его в благоприятном и спокойном состоянии духа, в хорошем настроении, гораздо менее страдающим от своих недугов и почти таким же работоспособным.

Недавно он закончил несколько небольших статей, в которых изложил новые идеи, ведущие к дальнейшему развитию психоанализа, так сказать, более полное «авторское изложение» (Selbstdarstellung) в понятном виде для новой серии медицинских монографий, предназначенном новым читателям, хорошо знакомым с генезисом этого учения.

Кстати, во время поездки в Вену в купе поезда, в котором я ехал, произошло довольно забавное приключение, рассказ о котором, возможно, будет интересен и Вам, Лев Исаакович. У меня с собой был экземпляр Ваших Лекций во время путешествия (Reiselectionen). [6] Когда мне захотелось что-то там проверить, я вновь углубился в книгу.

Через час или два сидящий напротив меня пассажир с выразительным лицом, которое сразу бросилось в глаза, когда я вошел в купе в Мюнхене, вдруг обратился ко мне со следующими словами: «Позвольте мне выразить Вам свое радостное удивление по случаю того, что Вы читаете ту же самую книгу, что и я, которая в течение вот уже нескольких месяцев полностью овладела моим вниманием!» Я был не меньше удивлен тому, что в одном и том же купе случайно обнаружились две Ваших французских книги, и произошло это в каком-то немецком уголке! Почти весь последующий путь до Вены он расспрашивал меня о Вас и Вашей философии. Если я правильно понял, он был хорват из Аграма (Загреба), [7] имя этого господина – фон Михалович, композитор. [8] Он и ехавшая с ним дама, некто графиня Драскович, тоже из Аграма, увидели в одном французском журнале то ли упоминание, то ли рецензию на Вашу книгу, заказали ее и были совершенно потрясены Вашей манерой письма. Оба они интересуются русской литературой. Так что знайте: в Загребе у Вас есть два горячих поклонника.

Американского господина, о котором я Вам говорил, Лев Исаакович, и для которого я приготовил материал, поскольку я считаю это важным для наших американских планов, мне еще поймать не удалось. Мой шурин [9] обещал мне, что, по-видимому, я с ним смогу встретиться либо в Берлине у меня, либо в Лейпциге. Если и это не удастся, я дам шурину подробное сопроводительное письмо для одного господина в Нью-Йорке. Мой шурин, который живо интересуется нашим проектом, имеет большое влияние на того американского господина. А тем временем, может быть, и те камешки, которые туда начал забрасывать Leo Lifschitz, [10] мы сможем подобрать.

Были ли Вы на этот раз довольны своим пребыванием в Pontigny? Было ли оно интересным? Надеюсь, что оно не повлекло за собой какого-либо неприятного телесного дискомфорта, как в прошлом году? Сносная ли теперь погода в Ch^atel-Guyon, и когда Вы намереваетесь вернуться в Париж? Напишите мне поскорее, Лев Исаакович, о себе и о Ваших близких. Не правда ли, ведь не обязательно же «око за око, зуб за зуб», что делает нашего старого Бога таким привлекательным для Вас! [11]

Мирра Яковлевна торжественно обещала мне после нашего возвращения в Берлин навестить Софью Клементьевну. [12]

Мы оба посылаем сердечный привет Анне Елеазаровне и девочкам.

Преданный Вам

Max Efimowitsch

* Частично (без перевода) приведено в кн. Барановой-Шестовой, I: 339– 40.

1. В подлиннике по-немецки.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
1991. Хроника войны в Персидском заливе
1991. Хроника войны в Персидском заливе

Книга американского военного историка Ричарда С. Лаури посвящена операции «Буря в пустыне», которую международная военная коалиция блестяще провела против войск Саддама Хусейна в январе – феврале 1991 г. Этот конфликт стал первой большой войной современности, а ее планирование и проведение по сей день является своего рода эталоном масштабных боевых действий эпохи профессиональных западных армий и новейших военных технологий. Опираясь на многочисленные источники, включая рассказы участников событий, автор подробно и вместе с тем живо описывает боевые действия сторон, причем особое внимание он уделяет наземной фазе войны – наступлению коалиционных войск, приведшему к изгнанию иракских оккупантов из Кувейта и поражению армии Саддама Хусейна.Работа Лаури будет интересна не только специалистам, профессионально изучающим историю «Первой войны в Заливе», но и всем любителям, интересующимся вооруженными конфликтами нашего времени.

Ричард С. Лаури

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Прочая справочная литература / Военная документалистика / Прочая документальная литература
100 знаменитых чудес света
100 знаменитых чудес света

Еще во времена античности появилось описание семи древних сооружений: египетских пирамид; «висячих садов» Семирамиды; храма Артемиды в Эфесе; статуи Зевса Олимпийского; Мавзолея в Галикарнасе; Колосса на острове Родос и маяка на острове Форос, — которые и были названы чудесами света. Время шло, менялись взгляды и вкусы людей, и уже другие сооружения причислялись к чудесам света: «падающая башня» в Пизе, Кельнский собор и многие другие. Даже в ХIХ, ХХ и ХХI веке список продолжал расширяться: теперь чудесами света называют Суэцкий и Панамский каналы, Эйфелеву башню, здание Сиднейской оперы и туннель под Ла-Маншем. О 100 самых знаменитых чудесах света мы и расскажем читателю.

Анна Эдуардовна Ермановская

Документальная литература / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное