Дорогой Лев Исаакович,
сердечно благодарю Вас за Ваше письмо от 12 января. Мои переговоры с Ламбертом Шнейдером должны были привести к положительному результату; дело было уже настолько налажено, что я по его просьбе послал ему несколько отрывков из Вашей книги на немецком языке, которые я для этого перевел; в конце января я ожидал получить от него проект договора, но вместо этого неожиданно пришло сообщение прямо-таки сенсационного характера: согласно последним распоряжениям немецких властей по делам печати, Шнейдер как христианский издатель не имеет права издавать еврейского автора, издательство же Шокена как еврейское издательство не имеет права издавать произведения еврейских авторов, посвященные христианским мыслителям; другими словами, Шнейдер не может издать
Все вопросы, связанные с Вашим приездом в Палестину, должны решиться в ближайшие дни. Все зависит главным образом от внутреннего политического положения. Я знаю, что Вам необходимо как можно скорее знать окончательный результат всех хлопот, и настаиваю поэтому на скорейшем выяснении этого результата. Надеюсь, что в течение этой недели я получу окончательную справку от соответствующих органов и сумею Вам дать точное сообщение о положении дела. Весь вопрос в том, насколько реальна опасность повторения беспорядков. Если бы это было так, то нам пришлось бы просить переложить Ваш приезд на осень: во время сбора апельсинов все беспорядки затихают и можно спокойно предаваться культурной работе. Порою, действительно, кажется, что весь мир понемногу сходит с ума и что духовная работа уходит все глубже в катакомбы. Я все же надеюсь, что нам удастся осуществить Ваш приезд и Ваше пребывание здесь этой весной. Было бы бесконечно печально, если пришлось бы отложить свидание с Вами на осень.
Пользуюсь случаем, чтобы от нас всех поздравить Вас с днем Вашего рождения и пожелать Вам еще много лет продолжать Вашу творческую работу.
С сердечным приветом и с искренним уважением