Исцеление

— Это что, правда? — Паша недоверчиво глядел ей в глаза. — Или Фейгин прикалывается? Он толком ничего не рассказал… Или ты просто пришла позлорадствовать над старым обидчиком? Мол, все встало на свои места: школьный хулиган допился до аварии…

— Исаев, заткнись. Не порти момент. А то я решу, что зря тебя вытащила.

— Ты в одиночку это сделала?!

— Да, — она без ложной скромности задрала подбородок, ожидая благодарности. — Тебя придавило мотоциклом, я подпихнула под него камни и палки, а потом отволокла тебя…

— С ума сошла?! — воскликнул он и дернулся, чтобы сесть, но тут же беспомощно откинулся на подушку. — Я же объяснял: никаких серьезных физических нагрузок… Даже месяц не прошел! Живот болит? Надо срочно на УЗИ! Ты меня убьешь, Карташова!

— Иди ты! — она фыркнула, с трудом сдерживаясь, чтобы хорошенько его не стукнуть. — Я тебя спасла, между прочим! Мог бы сказать спасибо!

— Ну, спасибо, Ника! Спасибо, что сделала то, о чем тебя никто не просил и чуть не пустила насмарку все мои старания! Может, я не хотел, чтобы меня спасали?

— Что ты там хотел, никому неинтересно, между прочим, — она поджала губы. — Не вокруг тебя одного мир вертится. Я сделала то, что считала нужным.

— Погоди-ка, — Паша прищурился. — А что ты вообще там делала? И откуда узнала, где я? Я что, звонил тебе, когда надрался?

— Нет. Я сама тебя разыскала, — она изогнула бровь, наблюдая, как на его лице появляется понимание.

— А зачем?..

— Оказывается, Лена тебе наговорила глупостей. И про Марка, и про меня. И я должна была сказать, что это все ерунда.

— И только для этого ты потащилась на дачу к Фейгину? И там искала меня в лесу?

— Да.

— Это значит, что я тебе?..

— Вот что, Исаев, — она подбоченилась. — Я и так достаточно сделала. У меня теперь нет ни работы, ни бизнеса, ни туфель. Оставь мне хотя бы гордость.

— Ты о чем?

— Скажи все первым.

— Так тебе же Лена уже…

— Паша! Скажи. Все. Первым.

Он устало мотнул головой, потом улыбнулся.

— Ника, — сообщил он, наконец. — Кажется, я в тебя влюбился.

— И все? — она притворно рассердилась. — И ради этого я тащила твои сто килограммов из глины?!

— Девяносто, вообще-то. Ладно. По-моему, ты идеальная женщина. Ты красивая, добрая, самоотверженная, верная и такая красивая…

— Было уже.

— Ну, потому что ты очень-очень красивая. Короче, хочу, чтобы мы жили вместе. Чтобы у нас была семья и куча таких мелких карапузов, как Никитос. Давай поженимся?

— Не-а, — она качнула головой, скрестила руки на груди и с удовлетворением отметила, как вытянулось его лицо.

— Что?!

— Нет, Паша. Я сказала «нет».

— Все-таки Лена говорила правду? Ты просто хотела поиздеваться?..

— Тоже нет.

— Тогда я не понимаю…

— Эх, Исаев-Исаев. Ты же врач. Неужели ты думаешь, я приму предложение, сделанное после наркоза? Не такая уж я и глупая. Ты потом уйдешь в отрицание, скажешь, что ничего не помнишь и вообще меня здесь не видел. Нет уж, только когда я буду на двести процентов уверена, что ты в здравом уме, можешь повторить вопрос.

— Нотариуса сразу не позвать?

— А это мысль! — ухмыльнулась она. — Мне нравится.

— Женщина, ты коварна! Я только что вывернул перед тобой всю душу наизнанку, а ты смеешься. Дай хотя бы тебя поцеловать.

Ника наклонилась, нежно прижалась к его губам. Здоровой рукой он дотянулся до ее затылка, стараясь продлить поцелуй. И вдруг измученно застонал.

— Что? — она отпрянула. — Тебе больно? Я где-то задела?..

— Нет, — он поморщился и прикрыл глаза. — Я просто прикинул, сколько времени мне придется восстанавливаться, прежде чем я смогу заняться с тобой любовью…

— Паша! Ты не об этом сейчас должен думать!

— А ты всерьез считаешь, что после поцелуя я смогу думать о чем-то другом?

— Да на тебе же места живого нет!

— Ну, почему… Очень даже есть. И не будь ты такой ханжой, могла бы проверить, — он выразительно подмигнул.

— Все, мне лучше пойти, пока у тебя не подскочило давление, — она чувствовала, как к ее щекам приливает кровь: судя по показаниям монитора, Пашин пульс перевалил за сто.

— Постой, — он перехватил ее запястье. — Я все-таки тебе признался в любви. Ничего не хочешь ответить?

Она нагнулась над ним, пристально посмотрела в глаза.

— Я люблю тебя, — прошептала она и ласково провела пальцами по его лицу.

— Я люблю тебя, — таким же шепотом ответил он.

Она прислонилась лбом к его лбу, и какое-то время никто из них не шевелился. Просто молчали, ощущая, что теперь все стало так, как нужно.

— У вас сеанс телепатии? — окликнул их Фейгин. — Кстати, прочел недавно в одном научном журнале, что ученые по мозговой активности научились определять, что человек видит. Показывали подопытным изображения, фиксировали, что в этот момент происходит в мозге, а потом составили нечто вроде словаря. То есть в ближайшие годы мы сможем знать, что другие люди видят во сне!

— Это потрясающе, — уныло отозвался Паша. — Грандиозно.

— Да, теперь мне действительно пора, — Ника выпрямилась: момент был упущен.

Вышла вслед за анестезиологом из отделения, купила в автомате кофе и уселась на уличной лавочке, глядя наверх, в окна, за которыми лежал ее мужчина.