Исцеление

Вика ответила не сразу, она присела на край кресла, беспокойно перебирая пальцами взятую в руки ленточку, не об этом ей хотелось говорить сейчас. Она вздохнула и подняла голову.

— Раньше я мечтала быть переводчицей, глубже изучала английский язык, ходила на дополнительные курсы, после аварии занималась самостоятельно. Верила, что когда-нибудь поправлюсь — трудно быть безногой. Сейчас я мечтаю походить на вас, стать хорошим врачом, учиться у вас, работать с вами, — она покраснела.

Михайлов понял, что не договорила Вика, и его сердце забилось сильнее, дыхание участилось.

— Значит, будешь усиленно готовиться к вступительным экзаменам? — с трудом произнес он, стараясь скрыть охватившее волнение.

— Да, время у меня есть, я все равно поступлю!

Ее уверенность поразила и порадовала Михайлова.

— Твоя целеустремленность похвальна и я не сомневаюсь, что ты добьешься своей цели, но еще есть друзья, развлечения — кино, книги, дискотеки…

Вика опять вздохнула, не об этом ей хотелось говорить, она мечтала о нем, своем любимом человеке. За минуту радости с ним она бы отдала свои ноги, приняла и вынесла любые страдания. Впервые ее посетила настоящая большая любовь, и она страдала, страдала и боялась обидеть его своей любовью, своим чистым чувством, считая себя недостойной. Вика снова вздохнула и ее тяжелые вздохи болью отдавались в сердце Михайлова.

— Кроме книг, мне это все безразлично, у меня нет друзей, в свое время подруги предали меня — вначале навещали часто, потом реже и реже, пока не перестали приходить совсем.

— Вика, нельзя вести замкнутый образ жизни, неужели тебе не хочется куда-нибудь сходить?

— Хочется, Николай Петрович, но я никого не хочу видеть, — она помолчала и, опустив глаза, тихо добавила, — кроме вас…

Разговор опять повернул в опасное русло, Вика второй раз определенно намекала, но шум в прихожей спас Михайлова от ответа — пришла Алла Борисовна.

— Николай Петрович, как хорошо, что вы пришли, вы так давно не были у нас!

Румяное лицо Аллы Борисовны, подкрашенное морозцем, светилось неподдельной радостью.

— Теперь буду заходить чаще.

Он посмотрел на Вику, она не ожидала прихода матери именно в этот момент и расстроилась. С трудом решившись сказать, пусть и намеком, она надеялась на ответ.

Михайлов помог Алле снять пальто, от нее веяло уличной прохладой и духами, перехватывающими дыхание. Прижать и согреть… Сердце не вынесет, разорвется… на две половины.

— Вы пока с Викой поговорите, телевизор включите, я сейчас, приведу себя в порядок, — Алла убежала в комнату.

Он вернулся к Вике.

— А маме нравится ее работа? — спросил Михайлов.

— Думаю, особенно нет. Но жить надо… где потом устроишься? Мама и так боится — идут большие сокращения, отправляют в вынужденные отпуска.

— Чем вы занимаетесь, когда дома вдвоем, вечерами, — он не хотел отдавать инициативу разговора в ее руки.

— Когда я болела, мы обсуждали судьбу, к какому врачу еще сходить, куда съездить. Плакали, искали выход, не находили и все равно надеялись. Сейчас мы радуемся, благодарим судьбу и говорим только о вас!

Зашла Алла Борисовна, она успела переодеться, подправить прическу, несколько штрихов на лице выдавали явные способности самородного визажиста. Для ее возраста она обладала великолепной фигурой и выглядела лет на 30, скорее меньше. А, возможно, чувства «молодили» Михайловские глаза.

— О-о! — воскликнул он, — вы выглядите потрясающе, никто не скажет, что вы Викина мама — старшая сестра, не более.

Алла зарделась и, в отличие от дочери, была явно довольна. Николаю Петровичу хотелось еще сказать несколько теплых слов, но не стоило огорчать Вику. Алла присела рядом.

— Николай Петрович, мы все время о вас вспоминали, а вы нас совсем забыли, — последнее она произнесла по-детски капризно и рассмеялась.

— Я здесь и это явно не прав-да, — он тоже рассмеялся.

Михайлов решил, что когда они вместе: комплиментов лучше не произносить, более уместен деловой разговор, о литературе, искусстве, политике, работе.

— Правда, правда, — неожиданно поддержала мать Вика.

— Все, девушки, — он поднял руки, — сдаюсь.

— То-то! Вас же надо покормить, — встрепенулась Алла, — наверняка давно не ели домашнего.

— Не маленькое дитя, — остановил ее он и жестом пригласил Аллу сесть, — Вика говорила, что у вас на работе сокращения, бывают вынужденные отпуска.

— Бывают, — расплывчато ответила Алла.

— Юристы сейчас оформляют мое ООО «Доктор», подыскивают помещение. После этого — необходима мебель, оборудование и прочее. Мне нужен надежный помощник по хозяйственной части, одному не справиться. Как вы, Алла, на это смотрите?

— Я не совсем поняла, — решила уточнить она детали.

— Я предлагаю вам работу… Пусть не по специальности…

Николай почувствовал, что Алла сдерживает ответ, готовый вырваться наружу радостным согласием, для приличия тянет время.

— Я бы никогда не пошла работать в ООО — слишком не надежно, сегодня ты в фаворе — завтра выгонят. Что у частника на уме? Но к вам, Николай Петрович, уйду! И с большой радостью! Какой вы все-таки хороший человек!