Исцеление

Михайлов, прекрасно зная об этом, задумывался над образованием собственного университета, способного обучать талантливых малышей. Он считал, что вполне можно набрать педагогический коллектив, который станет радоваться успехам своих учеников, а не стесняться и впадать в амбициозность оттого, что ученик превзошел своего учителя. Но решение этой важной проблемы он отложил на год, когда пройдут губернаторские выборы.

* * *

Сегодня, в пятницу, Михайлов освободился от работы пораньше, Юля помогла ему и они вместе пришли домой уже в три часа, прооперировав всех запланированных больных. Необходимо подготовиться к встрече — завтра утром прилетал старый знакомый Стив Сэндс с женой Синди и сыном Ником, названным в честь Михайлова, который когда-то предсказал его появление на свет.

На семейном совете решили встретить Сэндсов вначале дома, а в воскресенье уехать на дачу — показать природу и русское гостеприимство. В клинике в течение 10 дней прием больных и операции возлагались на верную помощницу Юлию. Тетя Зоя, повар Михайловых, закупила все необходимые продукты, спиртные и прохладительные напитки, пиво. На даче были свои горничные и повар, но тетя Зоя решила взять все под свой контроль, и Михайлов не перечил ей в этом.

Вечером, оставшись одни в спальне, Алла завела разговор совсем на другую тему. Вика держала нейтралитет, и Николай понял, что она не хочет обидеть мать, но не поддерживает ее в принципе.

— Коленька, давно хотела с тобой поговорить, но как-то все не решалась, — начала неуверенно она. — Если ты начинаешь «мяться», значит, хочешь просить чего-то за родственников, — решил помочь ей Николай, — у Любы все нормально, значит разговор пойдет о Светлане.

Николай достал бутылку пива и налил себе в кружку. Алла поняла, что он не одобряет ее затею, но она обещала Свете поговорить и шла, скрепя сердце, на неприятный и для нее разговор.

— Да, Коля, о ней, я думаю, что Светлана поняла свою ошибку. Может, все-таки возьмешь ее обратно на работу?

Впервые за много лет Алла не смогла посмотреть Николаю в глаза, чувствуя себя униженной и виноватой. Григорий, как и предсказывал Николай, не выдержал вранья жены, ее постоянной амбициозности, жадности, чрезмерного самомнения и развелся с ней. Но и здесь она показала себя «достойно», рассказывая всем, что он жил с ней только из-за зарплаты и связей с Михайловыми, а теперь, в тяжелый момент, бросил ее.

— Я понимаю, Алла, что ты, как сестра, не могла отказать Свете, поэтому и завела неприятный и для тебя разговор, выполняя до конца сестринский долг. Есть вещи, которые трудно простить: можно забыть про твой, якобы эгоизм, про то, что ты ничего для нее не сделала, палец о палец не ударила. Но то, что ты подсунула мне свою дочь… Не знаю, Алла, решай сама. Но уверена ли ты, что она осознала все?

— Нет, Коленька, — Алла наконец смогла поднять свои глаза, — я не уверена и считаю, что у нее просто кончились деньги: жить она привыкла на широкую ногу…

— Вот и хорошо, что в нашей семье есть единодушие и понимание.

— И любовь! — произнесла Вика.

Как и матери, ей стало легче после разговора. Все трое понимали, что осознай Светлана свой проступок — Николай не отказал бы ей в рабочем месте. Хоть и не было вакантной должности, он нашел бы для нее что-нибудь подходящее.

— Говорят: любовь со временем притупляется и переходит в привязанность, — улыбнулась Вика, — но все это чистые враки. Я смотрю на наших детей и думаю — как можно не любить такого отца? — она вдруг покраснела. — Кажется, я сморозила глупость, хотела сказать немножко по-другому.

— Ничего ты, дорогая, не сморозила. Мне в жизни крупно повезло всего лишь один раз: когда я встретил вас, любимые мои девочки!

Николай расцеловал Вику.

Алла поняла, что пора оставить дочку и зятя одних. Прикоснулась к сенсорной кнопочке и ушла в свою спальню.

Утром в аэропорт с Николаем поехали встречать гостей Вика, Алла и Зеленский, их преданный и верный начальник охраны. Узнав Михайлова, машины пропустили прямо к самолету.

— Интересно, сильно изменились Сэндсы за эти годы или нет? — спросила Алла.

Вика пожала плечами, всматриваясь в открытую дверцу самолета, из которой появился вначале Стив, потом мальчик и Синди. Не составляло труда догадаться, что это их сын.

Стив, сойдя на бетонку, раскинул руки:

— Николай, дорогой, как я рад тебя видеть! — по-русски произнес он и обнял его, — и вас, госпожа Вика и Алла!

Он поцеловал им руки. Вика с Аллой обнимались с Синди, Николай вручил ей огромный букет цветов и потом взял на руки мальчика.

— Ну, а ты наверняка мой тезка?!

— Да, дядя Коля, — мальчик произнес это на чисто русском языке.

— Ух, ты! — восхищался Николай, — как ты хорошо говоришь!

— Мы взяли в дом русского воспитателя, — довольная произведенным эффектом, сказала Синди, — он и нас со Стивом научил говорить.

— Молодцы, что приехали, но пойдемте, ехать нам недалеко, — пригласил их Николай в машину.

Стив с сыном сели к Николаю, а женщины поехали в другой машине. Михайлов планировал на сегодня небольшой отдых после полета, показать им свою клинику и устроить праздник дома.